только этих слов он и ждал. Резко попытался сцапать ее за руку, и, хотя девушка этого не ожидала, она успела податься назад и поставить руку так, что ее без труда удалось вырвать. Эмита двигалась мягко и быстро, Гвеснеру не удалось схватить ее и во второй раз, да он не слишком и старался. Он просто попер на нее, уверенный, что с девицей всегда справится, превосходя ее физической силой. Церемониться с девчонкой-Мортимер он не собирался и почти сразу попытался ее ударить.
Она слегка развернулась, пропустила его руку мимо себя и ткнула локтем. Не слишком сильно, но чувствительно – локти у нее оказались острые. Парень невольно согнулся, и тут девушка хорошенько дала ему по шее, с такой силой, чтобы уронить на пол, но ничего не сломать. Этот набор самых простых приемов отец принялся вдалбливать дочке, едва ей исполнилось двенадцать. Гиад действительно упал, но тут же, перекатившись, вскочил на ноги.
А на Эмиту слаженной кодлой налетели пятеро приятелей Гвеснера. Они не отличались умением, но их было много, и большой толпой они могли задавить кого угодно. Девушку, пытавшуюся отбиваться, они сбили с ног и скрутили так ловко, будто отродясь ничем больше и не занимались. Заломили руки так сильно, что у нее потемнело в глазах, и она прикусила губу, лишь бы не закричать. Будто сквозь туман услышала голос Гиада:
– Тащите ее на маты.
В голову Эмите пришла нехорошая мысль, и она пыталась сопротивляться, но не тут-то было. Пока ее тащили, руки не отпускали ни на миг, наоборот, подтягивали их все сильнее и выше, так что удержаться от стона стоило немало усилий. А потом, когда кинули лицом вниз, сверху немедленно устроился Гвеснер и с необычайной ловкостью связал девушке руки. Задрал ей футболку.
– А теперь я тебе покажу твое место, дура, – предупредил он.
Дальше звякнула пряжка, и дочери Мэлокайна стало противно. Но к ее поясу парень не притронулся. Вместо этого в воздухе что-то тонко свистнуло, и ее обожгла боль, пронзившая тело от затылка до пят. Эмита вцепилась зубами в мат, хотя, казалось, это было невозможно, но стон все-таки вырвался; от этого ей стало еще больнее.
А удары посыпались градом, и она поневоле догадалась, что мучитель решил попросту выпороть ее ремнем. Вскоре боль стала не такой острой, вполне терпимой, и девушка просто морщилась, чего, впрочем, никто не видел. Вздрагивая от ударов, она думала только о том, что если учитель не придет вовремя, то, возможно, поркой и не ограничится. Правда, она не слишком верила в это, потому что в таком месте и в такое время Гиад слишком просто может попасться кому-нибудь на глаза, и тогда изнасилование закончится для него неприятностью.
Но, может быть, он понадеется на родственников, которые смогут его избавить от суда и наказания, если захотят.
Гвеснер лупил недолго. Потом он развернул ее к себе и поинтересовался:
– Ну, хватит тебе? Поняла, где твое место?
– А ты не напомнишь, какая это статья? – слегка задыхаясь, спросила Эмита.
– Сука. Отродье ликвидаторское, – выплюнул он и замахнулся ремнем.
А через мгновение – он даже не успел