добавлял остроты или несуразности моему облику. Эдакое грязное, лохматое лесное чудище, разговаривающее слабым подобием человеческого голоса. Неудивительно, что мальчонка испугался меня больше, чем волка.
– Не-э-эт, – протянул он.
– Вот и правильно, а теперь медленно иди ко мне.
– Уходи, человечка, тебя это не касается, не будешь мешать, останешься живой. – А вот теперь уже рот открыла я. Волк говорил вполне членораздельно, разве что в речи проскальзывали рычащие нотки.
– Ты кто? – Я уставилась на волка.
– А тебя это сейчас очень волнует? – ехидно переспросил он. Да мы юмористы!
– Очень! – Я утвердительно кивнула. – Должна же я знать, кого в школу вызывать придется! Тебя не учили маленьких не обижать?
– Значит, не уйдешь? – переспросил зверь. – Тогда ты тоже умрешь. Мне нужен только мальчик. Выбирай!
– Что-то я в последнее время все чаще слышу это слово, – пробормотала в ответ. – И с каждым разом последствия все плачевнее. – Беги! – только и успела крикнуть мальчику, когда волк кинулся на меня.
Все произошло так быстро, что я ничего не успела понять. Размытая тень мелькнула в воздухе, и я автоматически пригнулась, инстинктивно прикрыв голову руками, в одной из которых был зажат кинжал. Зверь пролетел надо мной. Судя по жуткому реву, я попала зверюге в живот. Подняв голову, увидела, как волк, припадая на передние лапы, направился ко мне. Горящие золотом глаза неотрывно смотрели на меня. Верхняя губа волка подрагивала, оголяя внушительных размеров клыки, низкое рычание резонировало где-то в позвоночнике. В следующее мгновение зверь кинулся на меня с намерением разорвать горло. Единственное, что успела – это прикрыть шею левой рукой. Зубы вцепились мне в руку, и боль опалила сознание. Кажется, я закричала, а ночной воздух тут же обжег больное горло. Волк повалил меня на землю и стал рвать мое тело. Слезы полились из глаз, я уже ничего не видела, но как заведенная тыкала куда-то ножом. Никогда не думала, что существует такая боль! Она лишала рассудка, заставляла задыхаться и забывать, кто ты есть. Темнота застилала глаза. Я чувствовала, как льются из глаз слезы, а еще что-то теплое и густое со странным металлическим запахом разливалось вокруг моего тела. И чем больше этого теплого было вокруг меня, тем холоднее становилось внутри. Больно, господи, как же больно, когда зубы зверя отрывают куски плоти от еще живого тела… Кажется, еще несколько раз во что-то попала, перед тем как тьма окончательно заполнила сознание. На миг зрение восстановилось. Последним, что увидела, были золотые глаза моей смерти, и над ними в зените полная луна.
«А мне сегодня двадцать пять», – это была последняя мысль в моей жизни.
Глава 8
Лина
Боль… Это единственное слово, которое я помнила. Все тело разваливалось на части, как будто меня сначала порезали на кусочки, а потом попытались сшить. Причем неудачно. Каждый вздох болью отзывался в легких, словно разрывая их,