которой, не создай им Макс Ефимович мощного финансового подкрепления, вряд ли могли кого-то привести в восторг, удостоилась быть запечатленной в эмигрантской поэзии. В посвященном ей стихотворении Русская песня, приуроченном к проходившим в Финляндии ее гастролям, выборгский поэт Юрий Хлодовский (наст. фам. Смирнов) писал:
Кто тебя соткал желанную,
из своей души родил?
Дорогую, несказанную,
вольнодумную, пространную,
песню русскую сложил?
Бандурист слепой ли, старенький,
что деревнями блуждал?
Коробейник ли удаленький
с балалайкой, на завалинке,
сердце девке поверял?
Иль с могилы сына милого,
где с горючею слезой
ты летела серокрылою,
с материнскою, застылою
бессловесною тоской.
Может, совестью разбуженной
ты разлилась у кого ль?
Иль, молитвой удосуженной
из груди, грехом застуженной,
уняла ты чью-то боль?..
Мы тобою опояшемся
и в разгуле и в беде:
с разудалою напляшемся,
с заунывною наплачемся,
под гармоньку, в тишине…
Я ли сердце зачерствелое
пред тобой не распахну?..
И тайком, слезой несмелою
душу вымыв загорелую,
песни русской не пойму?[40]
В одной из комнат просторного дома Эйтингонов висел портрет Плевицкой, по всей видимости, выполненный на заказ хозяина (к сожалению, пока не удалось установить ни имени художника, ни дальнейшей судьбы самого портрета)[41].
Об участии Эйтингона в деле похищении генерала Е.К. Миллера, как и вообще о его связи с советскими «бойцами невидимого фронта», идут нескончаемые споры. Мнения тех, кто когда-либо брался за обсуждение этого предмета, расходятся диаметральным образом – скажем, от статьи С. Шварца, автор которой ни на секунду не допускает сомнения в том, что под личиной ученого-психоаналитика с мировым именем скрывался НКВД-шный агент[42], до, скажем, относительно недавней работы О. Табачниковой[43], которая полностью реабилитирует своего героя, опираясь при этом, правда, не столько на факты, сколько на пушкинско-моцартовскую максиму о том, что «гений и злодейство несовместны». Увы, как известно, это метафизическое допущение далеко не всегда подтверждается реальной исторической действительностью…
Генерал Миллер был похищен в Париже агентами НКВД 22 сентября 1937 г. и вывезен в Москву. В этом деле принял непосредственное участие Скоблин, который в случае устранения председателя РОВС должен был, по плану советского руководства, занять его место. Однако перед тем как отправиться на свидание с якобы немецкими дипломатами, под видом которых скрывались чекисты, куда его заманил Скоблин, Миллер предусмотрительно написал письмо, из которого после его исчезновения становилось ясным, что произошло с генералом: письмо неопровержимо разоблачало предательство