один из соседей по имени Шимон – высокий, худой наркоман, которого здесь все боялись, прямо сказал Марку, что ничего из его затеи не выйдет, и деревья здесь расти не будут.
– Ничего у тебя не получится, – сказал Шимон, увидев суетившегося в саду Марка.
– Почему? – спросил Марк.
– Потому что мы не хотим! – с вызовом ответил Шимон.
Марк не ответил, лишь крепко сжал зубы. «Это мы еще посмотрим!» – решил он про себя.
С того дня ничего не изменилось в жизни Марка, и ничего не предвещало беды. Соседи, конечно, гадили ему по-мелкому, бросая мусор из окна, или сидели под его забором до глубокой ночи, мочились на его участок, оставляли после себя кучи мусора. С этими неудобствами он боролся как мог: сделал навес над своей квартирой, чтобы преградить путь мелкому мусору, забор покрыл листами жести, дабы полностью отгородиться от улицы, включал на полную громкость телевизор или радио, чтобы отогнать непрошенных гостей, когда те собирались возле его владений. Однако крупных стычек не было. Более того, соседи как будто вовсе перестали его замечать.
Но вот однажды ночью он проснулся от густого дыма, который заполнил его квартиру. Он сразу же вскочил, чувствуя недоброе, и выскочил во двор. И тут он остолбенел, увидев горящую липу.
Он стоял как вкопанный минуту, а может быть и больше, потом рванулся в дом и подсоединив дрожащими руками шланг к крану стал торопливо тянуть его во двор.
В это время подъехали пожарные, которые довольно быстро потушили горящее дерево. Возможно, их вызвали соседи, сами испугавшиеся последствий пожара. Счет за тушение пожара прислали Марку.
Несколько дней после этого он не выходил из дома. Его сад являл собой после пожара страшное зрелище: изуродованное, наполовину уничтоженное пожаром дерево, обгоревшие кусты, черный от сажи забор и растоптанные пожарными во время тушения кактусы с желтыми цветами. Лишь маслины каким-то чудом не пострадали.
Наконец Марк вышел из своей берлоги и направился коротавшим летний вечер соседям.
Шимон посмотрел на него с вызовом, остальные – с любопытством. До сих пор он относился к своим соседям с долей презрения и смотрел на них сверху вниз. «Примитивы!»– всегда говорил он, если речь заходила о местных. Он относился к ним, как европеец из метрополии – к туземцам из колонии.
Соседи чувствовали отношение Марка и это их особенно бесило. Это были простые люди, любую враждебность они чувствовали так же чутко, как животное чувствует яд.
А Марк не скрывал своего презрения к соседям и никогда не пытался наладить с ними добрососедские отношения.
Но сейчас он их ненавидел так, как наверное ни разу и никого в своей жизни не ненавидел до сих пор.
Однако его гнев не испугал соседей. «Что ты можешь?» – будто говорил своим взглядом Шимон. В юности он служил в боевых частях и участвовал во многих боевых операциях. Вернувшись из армии, он решил заработать на наркоте и очень быстро сам подсел. С тех пор он не раз успел побывать в тюрьме, но характер у него остался прежний. Он всегда и везде чувствовал себя