был матрос-швед, который рассказал Эдвардсу, что в далекой Московии на троне сидит царь Петр Алексеевич, который успешно воюет со Швецией и не жалеет сил и денег на создание своего флота. Правда, все сведения были как минимум десятилетней давности, но, когда в Нассау пришла почтовая бригантина из Европы, Рид на всякий случай поинтересовался, что сейчас происходит в той самой Московии. И услышал, что Петр Алексеевич умер пять лет назад, но на троне сидит его внук с точно таким же именем. Который уже успел объявить, что будет всячески продолжать дела своего деда, в том числе и флотские.
Тем временем новый генерал-капитан обратил внимание на «Марию», и ее капитану это очень не понравилось. В общем, он собрал команду, велел шведу рассказать все, что знает о Московии, и объявил свое решение. Отправиться в неизвестность выразили желание тридцать два человека.
Плавание продолжалось более двух месяцев, что можно было считать неплохим результатом, учитывая возраст «Марии», ее непростую биографию, а также шторм, застигший шхуну уже в Северном море. Однако корабль выдержал.
Уже на Балтике среди команды началось брожение – мол, разве обязательно предлагать свои услуги именно диким московитам? Если уж те воюют со шведами, то почему бы не примкнуть к последним – все-таки цивилизованные люди, почти европейцы. В ответ на что матрос-швед разъяснил, что цивилизованность не мешает шведам быть бедными как церковные мыши. А жадности у этой державы хватит на Францию и Голландию, вместе взятых! Да и дисциплина на их флоте едва ли не хуже английской.
Точку в спорах поставил датский фрегат, погнавшийся за «Марией», несмотря на поднятый ею английский торговый флаг. От датчанина удалось уйти курсом бейдевинд – так круто к ветру фрегат идти не мог. В общем, через сутки с небольшим шхуна подошла к городу, который швед опознал как Ревель. Однако тамошние власти отнеслись к путешественникам настороженно, на берег не пустили, и Рид, уточнив курс до Санкт-Петербурга, двинулся туда, несмотря на предупреждение, что этот город уже не является столицей Российской империи.
Ни в Кронштадте, ни в самом порту на шхуну не обратили никакого внимания, и вскоре она встала на якорь в полукабельтове от берега. Эдвардс ждал визита портовых властей, но они явно не торопились. Только часа через четыре, уже под вечер, на берегу возникла какая-то суета. Появились вооруженные всадники числом десятка два, народ забе́гал. «Кажется, наша авантюра подходит к концу, – подумал Рид. – Вот только, черти бы его драли, к какому именно? И что за начальство явилось в порт? Понятно, что не сам царь, но, наверное, все же немалое, судя по задержке».
Вот тут англичанин ошибался – на берег напротив «Марии» прибыл сам император Петр Второй. И сейчас он ровным негромким голосом интересовался у бледно-зеленого не то от страха, не то с похмелья коменданта порта:
– Если я правильно