с трудом выговорила я, – мне это очень неприятно: эта Люси такая… такая краснощекая и самодовольная! – я прошла через комнату и присела на широкий подоконник. – Надеюсь, мне, по крайней мере, будет позволено сохранить свою собственную кровать?
– Не глупи, Мэгги, – совершенно спокойно отозвалась мама и, обратившись к горничной, приказала передвинуть мою кровать на новое место и поставить другую – для Люси.
Пока горничная с мамой хлопотали, я сидела на подоконнике в угрюмом молчании. Несмотря на мое обещание папе, что я буду стараться побороть себя, мне было страшно обидно: кто-то станет хозяйничать в моей комнате и даже моя кровать будет сдвинута с привычного места. Я чувствовала, что одна эта перемена изменит всю мою жизнь: просыпаясь по утрам, я уже не смогу, лежа в своей кровати, видеть ни гнездо реполова, свитое им в кустах около нашего дома, ни тонкую верхушку церковного шпиля, ни розы у крыльца дома, ни вьющиеся растения на низкой ограде, обрамляющей сад.
– Да что с тобой, Мэгги? – спросила мама. – Раз уж ты изъявила свое согласие и решила примириться с пребыванием у нас этих девиц, так, пожалуйста, не выходи из себя по таким пустякам, как перестановка кровати.
– Нет-нет, мама! – воскликнула я и, сделав над собой усилие, вскочила со своего места.
Еще за завтраком мама рассказала о некоторых других своих распоряжениях, отданных ею, чтобы сделать жизнь наших гостей по возможности приятной. Между прочим, мама уже условилась с одной преподавательницей естественных наук, которая должна была ежедневно заниматься с нами, пятью девицами, с учительницей немецкого языка, с учителями музыки и рисования.
– Таким образом, Мэгги, – заключила мама, – я радуюсь тому, что ты получишь всестороннее образование, да и всем вам будет веселее вместе и учиться, и развлекаться в часы вашего досуга.
«Все эти планы просто ненавистны мне», – подумала я, не решаясь, однако, высказать свое негодование вслух. Я по-прежнему была всецело поглощена мыслями только о самой себе, о своих удобствах – вместо того чтобы проникнуться сознанием, что эта перемена в нашей жизни вызвана необходимостью, и постараться исполнить свой долг, покорившись обстоятельствам. Мама заметила мое настроение и сказала мне:
– Помни, Мэгги, – что жертвуя своими интересами, ты оказываешь нам – твоему отцу и мне – огромную услугу. Не забывай об этом, и эта мысль будет служить тебе утешением и поддержкой, если тобой овладеет дурное расположение духа или если тебе покажется обидным, что ты уже не будешь играть главенствующей роли в доме. Тебе надо стать выше мелочных претензий и отнестись к перемене в доме с пониманием, как ты обещала папе и мне. Ну а теперь ступай, покатайся верхом, пользуйся хорошей погодой. Поверь мне, что общество сверстниц доставит тебе большое удовольствие, если только ты сумеешь подружиться с ними, забыв о самолюбии. Я даже не сомневаюсь, что не далее как через неделю ты почувствуешь себя такой счастливой, что не захочешь вернуться к прежней жизни. Иди же, дорогая,