рот солью и проглотив пару таблеток анальгина. А вот как заставить заткнуться потекший кран? Если ты интеллигент в четвертом поколении и ничего не смыслишь в вентилях и прокладках, то – никак. Выход один – вызвать сантехника. Придет он, конечно, не сразу. А если и придет, то обязательно пьяный. Это – в идеале.
Король сливных бочков и унитазов из нашего ЖЭКа – фрукт еще тот. Низкорослый и вертлявый, с колючими черными глазками и корявой татуировкой «Саша» на кисти правой руки, он способен с прибором положить на любой вызов.
Тем более на мой. Отношения с сантехником Сашей у меня не задались сразу после заселения в новую квартиру. Грязнуля и пьяница, он возненавидел меня лютой ненавистью. Может из-ха моей врожденной чистоплотности, может, из-за очков а-ля Джон Леннон… Кто способен с большой долей вероятности предположить, что творится в потаенных уголках сантехнического сознания?
Следует признаться: я отвечал ему тем же. Никогда не здоровался, а если Саша, под давлением начальства, все-таки приходил в мою квартиру, то никогда не получал вожделенного нала. Чтобы позлить похмельного сантехника, я относил деньги за ремонт в кассу ЖЭКа, получал квитанцию и… Александр пролетал, как фанера над Парижем.
Эта холодная война длилась пять лет, а два дня назад пробил час генерального сражения. Началось оно со смесителя в ванной. Сначала закапал кран. Потом из-под флажка-переключателя потекла тонкая струйка воды. Попытка принять ванну привела к тому, что струйка превратилась в водопад. Я едва успел закрыть кран, а потом с полчаса собирал тряпкой натекшую на пол лужу.
Дозвониться в ЖЭК удалось раза с двадцатого. Дамочка-диспетчер ответила мне нарочито противным голоском: «Ваша заявка принята. Ждите».
И я ждал. Терпеливо, черт побери, ждал. До самого вечера. Саша так и не почтил меня своим визитом. А ночью я проснулся из-за того, что простое «кап-кап», доносившееся из ванной, переросло в «хлюп-стук». Поскольку ничего поделать с этим было нельзя, я на полную громкость врубил телевизор. Шел, какой-то фильм из жизни ковбоев. Когда парни в широкополых шляпах палили из своих «кольтов» во все, что двигалось, жить еще было можно. Однако стоило выстрелам и воплям раненых смолкнуть, как звуки подтекавшего смесителя вновь начинали лупить молотком по моей многострадальной головушке.
Я слыхал, что у восточно-азиатских народов, которые знают толк в том, как поиздеваться над ближними, есть пытка, главная фишка которой в том, что на бритую голову истязаемому падают капли воды. Постепенно у несчастного создается впечатление, будто его бьют по макушке кузнечным молотом и он сходит с ума.
Вообще-то у меня приличная шевелюра, но треклятые звуки… Рехнуться от них можно даже если не брить голову…
Сунув ноги в шлепанцы, я протопал на кухню. Включил свет, поставил чайник на газовую плиту и насыпал в кружку внушительную щепотку растворимого кофе. Поскреб чайной ложкой по дну сахарницы. Поскольку сахар закончился еще вчера, то наскрести удалось всего ничего. Таков удел холостяка