она послала главного следователя куда подальше.
– Ох, кошмары вам обеспечены, ребятушки. Ну девочки… ну как же… – он пригорюнился и покачал головой. – Ну что ж, я вас предупредил.
И мужчина приступил к рассказу.
Если убрать все отступления, обзывательства нас «детишками», стенания и вздохи, получается примерно следующее: на утро после отгула та самая пожилая пара (неплохо было бы с ними потолковать потом) вернулась к Кроосам. В доме царила тишина, как утверждали потом сами супруги – гробовая. Впрочем, это быстро исправили сами супруги, своими криками, потому что спокойно отреагировать на увиденное у нормального человека бы не получилось.
Первой они увидели Ладиславу – женщина лежала на лестнице, вся в ожогах и порезах. Ми́лана обнаружили позже в комнате дочери, похоже, он пытался защитить ее. Девушка пострадала меньше родителей, но и ей досталось. Надежды найти выжившего не осталось, но неожиданно для всех сын Хекс был найден мирно спящим в родительской кровати. Позже мальчик утверждал, что ничего не помнит.
Поначалу все списали на ограбление, но в доме ничего не тронули. Даже погрома особого не было, что странно: неужели Ми́лан и его семья совсем не защищались? Старший Кроос магией владел, мог за себя постоять. Но делать этого отчего-то не стал, таких следов не нашли.
– Если мы захотим наведаться в дом Кроосов, у нас возникнут трудности? – поинтересовался Алекс.
– Там дежурит мой человек, приказ свыше… я его предупрежу, что вы зайдете. Только делать этого я не советую, жутко там. Кошмары потом одолеют, особенно девочек. Девочки ведь такие хрупкие, за ними надо присматривать. Вы как-нибудь сами, ребятушки, договорились? Девочки пусть в саду посидят, сад у Кроосов красивый, ладный.
В этот раз меня опередил Арастан, предупредительно схватив Ника за руку. Близняшка в ответ так сжала его ладонь, что парень поморщился от боли. Вот тебе и девичья хрупкость.
– Ранее вы сказали, что советник прислал «еще подмогу». Значит, вы встречались с тем парнем? – поинтересовалась я.
– Конечно, он заходил на следующий день после… ну, после всего. Жуть жуткая это все, ребятушки. А парень ваш все своими глазами увидал, бедолага. При мне это было, позеленел он знатно. Все бы ничего, да я сам был, точно травушка на полянке. Вопросики ваш парень позадавал и больше ко мне не совался. Я все боялся, что он сгинул. Тут сгинуть – раз плюнуть, даже мальчишкам. А вот дев…
– Вы его искали?
– Нет, зачем?
И в самом деле, зачем глупости спрашивать?
– А у вас есть какие-нибудь версии произошедшего? – задала я новый вопрос. – Все-таки целую семью убили. В городе наверняка ходят слухи.
– Версии? А пес их разберет, эти версии. Я знаю одно – это все не к добру. У нас все, что ни делается – все не к добру. Зло, оно всегда рядом, выжидает, чтобы удар нанести и добрые души на свою сторону перетянуть. И никакие слухи вам лучше не скажут, все так и есть. Зло оно везде зло.
– Какое еще зло? – поинтересовалась Ника, глядя