Кира. – Он не рассказывал о себе?
– Никому и никогда! – торжественно подтвердили девушки. – Мы знаем только адрес, где он прописан.
– Но он там не живет. Потому что когда он первый раз исчез, то активисты группы ходили к нему. Но их встретила какая-то злобная старуха, которая спустила их с лестницы и еще кричала, что этого гаденыша она на свой порог никогда не пустит. А коли появится еще, так она его кипятком обольет или сковородой пристукнет.
– Ничего себе! Чем это он ее так допек?
– Ребята сказали, что бабка просто вне себя и не в себе. Так что больше никто к Израку домой не совался. Ну а он сам своего адреса не оставлял.
– А телефон?
– Только сотовый номер. Но и его он запросто мог отключить. Для Израка таких понятий, как вежливость, дисциплина, ответственность перед другими, не существует.
– Абсолютно отвязный парень.
– Да-да, бывают такие, – машинально пробормотала Кира, хотя мысли ее в это время крутились в другом направлении.
Если этот Израк настолько безответственный тип, зачем ректор поручил работы по отделке имения именно Ною? Ведь если парень ненадежен, то подвести он мог в первую очередь самого ректора. Это он рекомендовал своих студентов своему же знакомому. И Израк по какой-то причине оказался в их числе.
– А ведь здешняя работа гениальности отнюдь не требует, – задумчиво пробормотала Кира. – Скорее, даже наоборот.
Задумавшись, она сама не заметила, как заговорила вслух. И когда очнулась, то застыдилась.
– Ой, извините меня, девочки. Не в обиду вам это сказано. Уверена, вы обе умницы и отличницы.
– Да нет, вы все правильно сказали. Мазня страшная, если честно. Ну а что нам делать? Ректор нам уже готовые эскизы продемонстрировал. Сказал, что заказчица их одобрила. Что такие или похожие картины были в прежних интерьерах усадьбы. Кто уж старым хозяевам такую красоту изобразил, мы у него не спрашивали. А насчет этих картин прямо сказали, что могли бы нарисовать лучше.
– Но раз клиенту нравится именно так, наше дело воплотить его мечту в жизнь. Нас для этого сюда и пригласили.
– Только одно дело мы, а совсем другое – Израк. Он как взглянул на то, что придется малевать, сразу же отказался работать.
– И вы сообщили об этом Евгению Павловичу?
– Ной сам ему позвонил. Сказал, что не будет работать.
– Вы лично это слышали?
– Начало разговора – да. Но потом Ной тон как-то сбавил, подальше от нас отошел, а когда вернулся, то выглядел как побитая собака. Ничего нам не сказал, но вещи свои разобрал и остался в усадьбе.
– Но к работе так и не приступил?
– Откладывал до самой последней минуты. Говорил, что сначала мы одежду, фон и все прочее изобразим, а уж потом он как-нибудь лица нарисует.
– Но это же неправильно!
– Вот и вы это понимаете, и все мы понимали, а только поделать ничего с Ноем не могли.
– Так он за этот месяц, что вы тут, к работе даже не прикоснулся?
– Мы тут даже больше времени уже живем.
– И Ной ничего не сделал?
– Рисовал что-то, но исключительно от себя.
– А