приносит тоже неплохие доходы.
– Отец, что за разговоры? И к чему все это? – как-то странно, посмотрев на отца, спросил старший сын.
– Действительно, Раджан. Что за странные разговоры? – обеспокоенно спросила Малати, поправляя подушку под головой мужа.
– Артур старший сын и ему нести ответственность за всю семью. А, вообще, так хотел отец. Помню, когда я спросил его, к чему ему еще и чайные плантации, он мне так и ответил: «Фабрика – одному внуку, плантации – второму!». Так что, дорогие мои, считайте, что сегодня я огласил вам волю вашего деда.
– Отец, я, конечно, ценю твое доверительное отношение ко мне, но мне кажется, что это все несколько преждевременно.
– Да, нет мой дорогой сын, я вот уже несколько лет чувствую себя никчемным работником. Сейчас все держится на хрупких плечах твоей матери. Я слышал, что на фабрике люди зовут ее львицей. Поговаривают, что она там не дает никому спуску, что не очень-то нравится конторским работникам. Поэтому ты должен отучиться и полностью заменить ее. Хоть она и производит впечатление сильной женщины, но она всего лишь женщина.
– Раджан, со мной всегда рядом преданный нам Кумар. С ним мне ничего не страшно. А если я и повышаю голос, то на это есть всегда причины. Мужчины на фабрике до сих пор не могут смириться, что ими теперь управляет женщина. Вот и вся история, – успокоила мужа Малати.
– Мам, пап, я так голоден. Может, поужинаем все вместе в саду? – предложил выпускник школы.
– Конечно, Артур! Заодно отметим твою первую победу! Надеюсь, университет ты закончишь тоже с отличием! А, теперь, помоги своему старому отцу пересесть в кресло, – как можно веселее сказал Раджан, но по его лицу Малати видела, что это ему дается с большим трудом, хотя еще три года назад, он сам справлялся без посторонней помощи.
– Артур, пойди, распорядись насчет ужина. А мы с отцом подойдем в сад немного позже. И найди своего брата. Пусть заканчивает с купанием и не опаздывает! – крикнула уже вдогонку сыну Малати. – Раджан, я считаю, что нам надо показаться в больницу и сделать снимки. Вернее, не считаю, а настаиваю. Почему ты молчишь, что тебе больно самостоятельно пересаживаться в кресло, и делать какие-то движения, которые ты раньше мог делать легко?
– Дорогая, тебе показалось. Давай не будем портить сыну настроение в такой день. Я так его подвел, что не смог с вами поехать на вручение аттестата, – улыбнулся старший Эванс и виновато склонил голову с копной седых волос.
– Раджан, твой сын все прекрасно понимает. Он не по годам разумный молодой человек. А вот ты, чем старше, тем становишься совершенно безразличным к своему здоровью.
– Ну, хорошо, не ворчи, как старушка! Завтра проводим Артура и съездим в больницу. Распорядись, чтобы Кумар выделил ему в сопровождение несколько самых опытных и преданных охранников. Я хочу быть спокоен за своего сына.
– Хорошо, дорогой. Поехали в сад!
– Как скажешь, повелительница моего сердца! – пытался шутить Раджан, чтобы не омрачать настроение супруги.
*************************************
– Себастьян!