легавых собак английской породы, прыгая, резвились на опушке рощицы. При приближении путешественников они скрылись среди деревьев и принялись лаять еще громче.
– По-видимому, в этой пустыне есть какая-то стоянка, – промолвил Гленарван, – а также, несомненно, имеются и охотники, раз налицо охотничьи собаки.
Паганель открыл было рот, чтобы поделиться своими ночными впечатлениями, но тут верхом на великолепных, чистокровных лошадях появилось двое молодых людей. Оба джентльмена – они были одеты в изящные охотничьи костюмы – остановились, увидев путников, расположившихся табором, словно цыгане. Они, казалось, недоумевали, что означает здесь присутствие вооруженных людей, но в эту минуту заметили путешественниц, выходивших из колымаги.
Всадники тотчас же спрыгнули с коней и со шляпами в руках направились к женщинам. Гленарван пошел навстречу незнакомцам и отрекомендовался им. Молодые люди поклонились, и старший из них сказал:
– Сэр, не пожелают ли ваши дамы, а также и вы с вашими спутниками отдохнуть у нас в доме?
– С кем я имею удовольствие говорить? – спросил Гленарван.
– Майкл и Сенди Патерсон – владельцы скотоводческого хозяйства Готтем. Вы уже находитесь на территории этой станции, и отсюда до нашего дома не больше четверти мили.
– Господа, откровенно говоря, я боюсь злоупотребить вашим гостеприимством… – начал Гленарван.
– Сэр, – ответил Майкл Патерсон, – принимая наше приглашение, вы сделаете нам одолжение.
Гленарван поклонился в знак того, что принимает приглашение.
– Сэр, – обратился Паганель к Майклу Патерсону, – надеюсь, вы не сочтете меня нескромным, если я спрошу: не вы ли пели вчера божественную арию Моцарта?
– Я, сэр, – ответил джентльмен. – Аккомпанировал мне мой двоюродный брат Сенди.
– Тогда, сэр, примите искренние поздравления француза, пламенного поклонника музыки! – сказал Паганель, протягивая руку молодому человеку.
Тот любезно пожал ее, затем указал своим гостям дорогу, которой надо было держаться. Лошадей поручили Айртону и матросам, а путешественники, беседуя и восхищаясь окружающими видами, направились пешком в обществе молодых людей к усадьбе.
Скотоводческое хозяйство Патерсонов содержалось в строгом порядке. Громадные луга, обнесенные серой оградой, расстилались вдаль, насколько мог охватить глаз. Там паслись тысячи быков и миллионы баранов. Множество пастухов и еще большее количество собак сторожили это шумное, буйное стадо. Мычанье и блеянье сливались с лаем собак и резким хлопаньем бичей.
На востоке тянулись рощи австралийских акаций и камедных деревьев. Над ними высилась величественная гора Готтем, поднимающаяся на семь с половиной тысяч футов над уровнем моря. Во все стороны расходились длинные аллеи вечнозеленых деревьев. Там и сям виднелись густые группы кустов вышиной футов в десять, похожих на карликовые пальмы. Стволы их терялись в массе узких и длинных листьев. Воздух был напоен