продиралась сквозь непролазные тропические чащи вечнозеленых лесов. Их сопровождали звонкие крики каких-то дивных пестрых птиц. Всюду был слышен шум и шорохи прыгающих, ползающих и порхающих тварей. Впереди шел темнокожий проводник с оголенным торсом по имени Симба, что в переводе с африканского означало – Лев. На правом плече извиваясь, играл уродливый шрам от старой рваной раны. Ловко работая руками, Симба раздвигал свисающие лианы, словно женские волосы, и нырял в зеленую пучину, ускользая из виду. Лукин, идущий за ним, то и дело окриками сдерживал его прыть.
Не смотря на свои тридцать семь лет, Юрий Лукин слыл опытным археологом. Прошедший Африканский континент вдоль и поперек, он вел новую группу к месту доисторического захоронения довольно редкого и малоизученного африканского племени Бакута.
Пройдя километров, пять непролазных чащей, проводник вдруг обернулся и показал рукой. Лукин быстро среагировал и посмотрел вперед. Сквозь свисающие зеленые ветки, его взору представились покосые хижины, напоминающие больше птичьи гнезда. Экспедиция тут же вышла к небольшой деревушке, которая располагалась по периметру округлой лесной поляны. В центре виднелась небольшая, вытоптанная от людских ног, пыльная площадь, на которой скопились голосливые местные жители.
– Что там за столпотворение? – спросил Лукин у проводника, заполняя пробелы в знании местного языка, доступными для понимания жестами.
– Рабов продают! – равнодушным тоном ответил Симба.
Удивление, от услышанных слов проводника, быстро сменилось живым интересом у всех членов экспедиции. Движимые любопытством они, протолкнулись сквозь толпу местных аборигенов поближе к центру, и с интересом стали наблюдать за жутковатым действием. В середине площади на небольшом помосте со связанными руками и ногами стояли двое темнокожих юноши, напоминающих плети, и одна девушка с кудрявыми волосами.
– Боже мой, какая дикость! – с явным отвращением произнес Лукин.
Рядом стоял его помощник Борис Костенко, и оживленно крутил головой во все стороны. Темнокожих юношей внимательно рассматривал бородатый негр, в белой рубашке и темных штанах. На его волосатой груди болталась увесистая, похожая на череп, безделушка. Осмотрев мужской товар, тот одобрительно кивнул, и передал деньги работорговцу. Юношей быстро развязали, затем посадили в кузов небольшого грузовика, стоявшего поодаль, и уехали.
– Почему девушку никто не покупает? – спросил начальник экспедиции, обращаясь к Симбе.
– У нас ценятся только мужские руки! – ответил тот.
Девушка обреченно стояла, перед многоликой и шумящей толпой, направив взгляд себе под ноги. Было заметно как на ее вспотевшем лице, под лучами обеденного солнца играли капельки пота. Она изредка переминала босыми ногами по бревенчатому неотесанному настилу и ерзала связанными руками. Оборванное серое платье, напоминающее балахон, придавало еще больше темных красок в ее незавидной судьбе.
– Сколько хожу, но такого еще не видел! – с удивлением вырвалось у Костенко.
– А сколько хочет за нее хозяин? – спросил вдруг Лукин у проводника.
– Такой товар не стоит и трехсот долларов! – ответил Симба.
Лукин отодвинул рукой, впереди стоявшего, облысевшего африканца, шагнул из толпы, и направился к работорговцу. Помощник, стоявший рядом, вытянул по-гусиному свою шею, и с удивлением стал наблюдать за действиями своего начальника. Подойдя к невысокому и тучному продавцу живым товаром, Юрий Лукин достал из потертых джинсов кожаный портмоне, вынул из него несколько денежных банкнот, после чего протянул хозяину. Африканец молча принял деньги, и подняв руки демонстративно пересчитал их, как бы говоря толпе, что все в порядке, сумма сходится с ценой товара, затем сунул доллары в брючный карман и спросил:
– Вы кто?
Не понимая до конца смысл его вопроса, Лукин представился по установленной форме и стал ждать. Работорговец, немного помедлив, осмотрел необычного белокожего покупателя, затем вынул какую-то бумагу, что-то записал в ней и протянул Лукину. Рабыню тут же развязали, и слегка подтолкнули в спину к новому хозяину. Юрий, не мешкая, взял девушку за хрупкое предплечье, ощущая ее нежное и влажное от пота тело, затем протискиваясь сквозь людской рой, повел к своим. В молчаливых и растерянных взглядах коллег он увидел и недоумение, и жалость и полную растерянность. Все стояли, молча, пытаясь осознать происходящее, и при этом никто не знал, как на все это реагировать.
– Как тебя зовут? – спросил Лукин у молоденькой девушки в окружении своих товарищей.
– Амади! – ответила тихо та, не поднимая головы.
– Значит Амади! – повторил начальник, – Хорошо!
Его голос слегка дрожал, выдавая скрываемое волнение. Было понятно, что истоки сделанного им поступка, лежали в глубинах его доброй человеческой души и морали.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив