А все одно – дети. Каждого как свои пять пальцев знаю.
Он открыл калитку и пошел к грузовику. Запрыгнул на подножку, обхлопал шинель от снега. Стукнул дверцей и уже на ходу прокричал, высунувшись в окно и перекрывая взревевший мотор:
– Вернусь, Коля! Вернусь!
Россия. Новосибирск. Наши дни
Аудитория снова была набита битком – яблоку упасть негде. Горячо спорили, шумели, листали какие-то книги. Но как только на пороге показалась Ангела Румкорф со своей неизменной тростью, тугим портфелем и бледной, холодной улыбкой на лице – шум как ножом отрезало.
– Продолжим? – спросила она.
– Ангела Викторовна, – покашляв в кулак для солидности, спросил все тот же Александр, – вот скажите, пожалуйста… Получается, что Особые взводы – они работали только на зачистках? И нигде больше.
– Нет, – ни секунды не помедлив, отозвалась Румкорф. – Напрасно вы так думаете. Да, по сути подразделения Охотников были, как бы это выразиться… очень узкоспециализированным инструментом. Это был не тяжелый топор, а, скорее, стилет. Для точных единичных ударов.
Она похлопала рукой по папке.
– Здесь, коллеги, много вещей, подтверждающих мои слова. Нет, я, разумеется, не специалист в тактике и стратегии, но изучила достаточно источников, чтобы ответить вам со всей уверенностью, Александр.
Профессор Румкорф открутила пробку на бутылочке с водой, отхлебнула глоток и продолжила:
– Порой Охотникам приходилось выполнять очень специфические задания…
Простая работа
Майора Половодова взяли ночью. Тихо и без шума.
Взяли вместе с его ППЖ – «походно-полевой женой», связисткой из штаба полка. Ничего не подозревающий Половодов спал сладким сном на топчане в своей офицерской землянке, когда выбитая дверь грохнула об стену и несколько черных фигур мгновенно окружили парочку. Разбуженный майор некоторое время тупо смотрел в дуло пистолета, сунутое ему прямо под нос, суматошно вдыхая запах смазки и пороха. Потом обмяк, сел, свесив ноги в кальсонах на пол и обхватив худые плечи руками. Связистка, прикрывшись одеялом, неподвижно смотрела на обступивших топчан, чуть прищурив немыслимой синевы глаза, в которых не было и тени страха. Красивая девка, ничего не скажешь. Два месяца назад Половодов приметил ее среди пополнения, прибывшего в полк, и тут же, что называется, «положил глаз».
И не он один. Многие пытались завести с Натальей скорый фронтовой роман, да никому не удалось. Лешка Шутов из разведроты, известный на весь полк красавец и ухажер, даже хлопнул по рукам с друзьями, что не пройдет и недели, как переспит с девчонкой. Однако, после того не прошло и пяти дней, и однажды под утро Шутов явился в роту злой как черт и с огромным синяком под глазом. На все вопросы и смешки дружков отвечал только матом, а успокоившись, махнул рукой:
– Ну ее к черту! За проигранный спор расплачусь, и больше чтоб не спрашивали ни о чем!
А вот Половодову удалось. Ни ростом, ни статью не вышел майор – самый обычный, худой как жердь, на носу металлические очки. Командовал майор секретной