маленькая брюнетка. И Джоселин Джеймс, высокая блондинка, капитан баскетбольной команды.
– Если бы нас классифицировали, как в «Дрянных девчонках»[15], мы бы были Величайшими Людьми, которых ты когда-либо встречала, – сказала Энджи. – Это странные разные научные гики и люди неопределенной сексуальности. – Она наклонилась ко мне, когда мы приблизились к столику: – На бумаге мы все гетеросексуалы, но Кэролайн однажды поцеловала Джоселин на вечеринке, и, согласно бессмертным словам мисс Перри[16], им обеим понравилось.
Я уже решила, что команда Энджи попадает под классификацию «легко полюбить». Милые с большой буквы М. Тот тип людей, с которыми легко сблизиться. Те, которым можно рассказать определенные уродливые секреты, и они не заклеймят тебя шлюхой и не станут спрашивать, какого черта ты вообще послала фотку топлес парню старше тебя. Или зачем ты пустила того же парня в свою спальню. Они будут даже в ужасе от того, что ты не помнишь, как вообще впустила его.
– Привет всем, помните Уиллоу? – спросила Энджи, присаживаясь на диван рядом с Нэшем. Кэролайн подвинулась поближе к Джоселин, чтобы освободить мне место. – Я объявляю ее нашей до того, как ее захватят чирлидеры. – Она неуверенно посмотрела на меня. – Только если ты не хочешь быть чирлидером?
Она кивнула на стол, где группка красивых девушек с длинными волосами и сверкающими от блеска губами разговаривали друг с другом, склонившись над телефонами. За следующим столом сидели парни в спортивных куртках. Их взгляд был приклеен к игре, идущей по телевизору в углу.
– Нет, я не чирлидер, – ответила я.
«Больше нет».
В моей старой жизни я не только была чирлидером, но и сопредседателем Комитета выпускного класса, классным казначеем и членом команды по дебатам. Вихрь занятий, которые теперь казались поблекшими воспоминаниями, принадлежащими кому-то другому.
– Ничего страшного, если да, – сказала Энджи. – Наши куклы не такие пластиковые.
– Все довольно милые, – заметила Джоселин, помахав девушке на другом конце ресторана. – Когда растешь с одними и теми же людьми с детского садика, сложновато вести себя стервозно.
Нэш улыбнулся мне.
– Если тебе известно, что королева бала выпускников ела мел, то у нее практически нет рычагов давления.
– И все равно они могут постараться украсть тебя у нас, – сказала Энджи. – Ты такая блестящая и новая.
– Украсть меня откуда? – спросила я.
Энджи обменялась взглядом с Нэшем.
– Возможно, у меня были скрытые мотивы созвать нашу банду. Мотивы, не имеющие ничего общего с греческой трагедией.
– Она хочет, чтобы ты помогала с ежегодным альбомом, – сказал Нэш и дернулся, когда Энджи пихнула его локтем в бок.
– Ты не дал мне возможности прорекламировать эту должность, – заметила она.
– Пьеса начинается в сорок пять минут, – сказал Нэш. – У нас нет столько времени.
Энджи закатила глаза и порылась в сумке.
– Отлично, – она