Только крепче стиснул руль велика, коротко глянул на Маринкины босые ноги, и на щеках у него вспыхнули неровные красные пятна. Кажется, убежал бы, но не бросать же транспорт на дороге.
– А какие?
– Ну, всякие.
– А все-таки какие?
– Ну, разные л-люблю… читаю разные…
Послышался гул. Вынырнул из-за леса самолет и прошел низко над полем. Заложило уши.
– Тут аэродром совсем рядом, – сказал Сережа торопливо. – Все время летают.
– Ты про космос читаешь? – гнула свое Марина. – Про пришельцев?
– Ну, да.
– А ты веришь, что они правда могут скрываться у нас?
Сережа вздрогнул, бросил опасливый взгляд по сторонам, буркнул:
– В смысле?
– У нас, на Земле, – уточнила Марина, и Сережа снова уставился себе под ноги.
– Не знаю. По радио всякое говорят. Не всему же верить.
Марина немного помолчала, собираясь с мыслями. Сорвала длинную метелку, повертела в пальцах и тотчас бросила.
– Слушай, а Петя Галкин чем болеет?
Сережа глянул на нее исподлобья, и Марине стало как-то неуютно от этого взгляда. Он словно изучал ее.
– Просто… болезнь у него какая? Он такой родился? Или потом что-то случилось?.. Просто думала, вдруг ты знаешь. Не у нее же спрашивать. Про такое не спрашивают…
– Она его уже такого взяла, – бросил Сережа. – Хочешь, я тебе велик дам? Если устала. А то все, наверное, уже купаются…
– Значит, Петя ей не родной? Но он вроде маленький такой. Она его недавно взяла? – не позволила сбить себя с темы Марина.
– Ну что ты пристала ко мне со своим Петей! – неожиданно вспылил Сережа, останавливаясь. – Тебе что, больше всех надо? От любопытства кошка сдохла!
– А из упрямства воскресла! – парировала Марина.
Сережа буркнул что-то, неловко оседлал велик и рванул вперед. Навстречу ему выскочил с пронзительным лаем Серый, но не привязался по собачьей привычке к велосипедисту, а потрусил к девушке, словно понял, что ее больше некому проводить.
Плавал Миша и правда здорово. Маринка быстро выдохлась и выползла на берег, чувствуя, как дрожат ноги, а Миша словно и не устал, дразнил ее из воды, подначивал еще раз рвануть на перегонки до моста.
Иван Ильич сидел на другом берегу, отдыхал и разглядывал копошащихся в рогозе парковых уток. Речка, одна из десятка тощих заросших проток, питающих начинающееся за мостом водохранилище, в этой части была неширока, Марина и сама переплыла бы ее, но посередке даже в самый теплый день течение было быстрым и холодным, так что рисковали не многие. Сосед прыгнул в воду и поплыл обратно. Миша бросился наперерез отцу и принялся задирать его, уговаривая посостязаться.
Не выгорело. Иван Ильич выбрался на берег. Он был большой и плечистый, весь сверкающий от водяных капель, и никто не дал бы ему сейчас тех лет, на которые он выглядел в мирной, неспортивной жизни.
– Ясно, в кого Мишка такой пловец, – сказала Марина весело. Жар опускался на землю, солнце калило, пронизывая лучами