Максим подхватил тяжелые пакеты, дед согнулся кое-как и поднял коробку.
– Веди, – Максим сбежал по ступеням на асфальтовую дорожку, дождался, пока вниз сползет дед, и пропустил его вперед. А сам успел заметить через приоткрытую дверь, что тетка уже яростно жмет кнопки на своем мобильнике, и даже услышал обрывок фразы:
– Кирюша, давай быстрее сюда! Да черт с ним, бросай все и сюда, он уходит уже!
Если предположить, что Кирюша сейчас действительно все бросит и метнется на зов, то времени в обрез. Максим еле сдерживался, чтобы не подтолкнуть в согнутую спину бредущего впереди деда. А тот полз нога за ногу, оглядывался непрерывно и, кажется, был готов расплакаться.
– Не надо, не надо было ее трогать, – стонал старик, – зря вы так, я бы сам справился, я привык…
– Ничего она тебе не сделает, – проорал ему в спину Максим, – шевелись, дед, если жить хочешь!
Шутливая, но все же угроза оказала на деда волшебное действие, и старик шустро затопал впереди. Шли они уже не по мокрой, но чистой дорожке, а по раскисшей от дождя тропинке, Максим постоянно поскальзывался и чертыхался сквозь зубы. Добрались, наконец, до бетонного забора и приросшей к нему кирпичной стены. На их стыке оказалась широкая щель – что-то вроде калитки. Дед просочился через брешь первым, за ним кое-как – боком и пригнувшись – пробрался Максим. Еще несколько шагов по мокрой траве и земле, и под ногами снова оказалась ровная твердая поверхность. Максим посмотрел себе под ноги, потом по сторонам – старая, вымощенная брусчаткой дорога с островками древнего асфальта уводит к огромным столетним березам. И тишина здесь такая, что давит на уши, слышно только, как шевелятся над головой ветви деревьев да шум дождя. Дед засеменил по мокрым булыжникам, Максим ринулся следом, оглядываясь на ходу. Похоже, этим путем и сбежала отсюда бабка, надо бы взять на вооружение проверенный маршрут. Основная дорога, скорее всего, идет параллельно этой, знать бы еще, где они пересекаются…
– Все, пришли, – выдохнул дед. Максим притормозил, покрутил головой и справа, на берегу тихого огромного пруда увидел помойку. За грудами мусора уже скрылись и сами контейнеры, они давно заросли слежавшимися гниющими кучами разной дряни. Рядом – прошлогодние заросли крапивы и полыни, их сухие верхушки мокнут под мелким дождем. А еще дальше, почти у воды Максим заметил провалившуюся крышу старого деревянного сооружения.
– Так, дедуля, давай все сюда, – Максим пошвырял мусор в помойку и потащил старика за собой к развалинам. Старик покорно плелся следом, не переставая причитать «не надо ее трогать» и «что же теперь делать».
– Я тебе скажу, что теперь тебе делать, – Максим втолкнул старика на единственный сухой пятачок под гигантской старой березой, – но сначала ты мне кое-что расскажи. И не тяни, – пригрозил Максим. А сам все прислушивался и смотрел в сторону забора. Но подозрительных звуков разобрать не смог – Кирюша то ли запаздывал, то ли потерял след беглецов. Или караулит их у щели в заборе, а это худший вариант из всех возможных.
Дед