сить его от возможных вторжений.
Ледяной ветер, с протяжным воем задувавший в трещины деревянных стен, заставил меня плотнее укутаться в куртку бледно-зеленого цвета и снова отправить пару нелестных слов в адрес затянувшейся зимы. Вспомнив что-то, я начала хлопать по карманам и наконец победоносно вскинула руку с зажатым в кулаке спичечным коробком.
– Раз, два, три, четыре… – зашептала я, откладывая каждую отсчитанную спичку в противоположный конец коробка, то и дело перепроверяя расчеты. Когда их количество достигло двенадцати, я снова принялась водить пальцами по каждой из них, пока окончательно не удостоверилась в количестве. Я закрыла коробок и надежно спрятала его в карман, запихнув поглубже. Молния до последнего не хотела поддаваться, но обещания разобрать ее на маленькие кусочки и отправить в мусорку сработали: с противным скрежетом застежка встала на свое место.
Как иронично: в прошлом – совершенно непримечательная бытовая вещь теперь стала необходимостью номер один для выживания. Я вспомнила про нож в рюкзаке. Ладно, номер два.
Допустим, какое-никакое средство для разжигания огня у меня есть, а вот с остальным дела обстояли хуже, не буду же я разводить костер посреди нашего нового убежища. Хотя… В абсурдных, безвыходных ситуациях спасти нас могут лишь не менее безумные способы их решения.
Слабые лучи утреннего солнца, совсем не греющие, но хотя бы дарующие крупицы света, медленно скользили по окружающему пространству. Шкаф с покосившимися полками, паутина, приобретшая серый оттенок из-за попавшей в нее грязи на потолке и стенах – я передернулась, осознавая, что рано или поздно мне придется встретиться с ее обитателями, плита – оставалось лишь надеяться, что рабочая, холодильник, покрытый плесенью от старости. Я, словно пес на охоте, втянула носом воздух. Отсыревший, влажный, он вызывал тошноту, и я пообещала себе сделать уборку, как только разберусь с насущными проблемами, количество которых, к сожалению, давно перевалило за метку нормального.
Бинго! Небольшая, черного цвета печка скромно покоилась в углу, правда, не подавая особых надежд… Впрочем, как и абсолютно всё остальное, что присутствовало сейчас в моей жизни.
– Верно, Эд? – усмехнулась я, бросив взгляд на брата.
Еле подергивающееся, издающее хрипы, которые до смерти напугали бы любого, но не меня – у человека есть полезнейшее умение привыкать абсолютно ко всему – тело было зафиксировано на стуле с помощью бурых ремней, потрескавшихся от постоянной смены температуры и прочих внешних факторов. По ним даже можно было прочитать наш маршрут – вырванные из привычной среды домашнего окружения, они прошли через жаркое изнуряющее лето, дождливую осень, а теперь продолжали свое путешествие по дремучим зимним лесам. Я задумчиво постучала ногтем по ремням. Им нужна замена: вряд ли сейчас делают достаточно прочный материал, чтобы пережить подобное без ощутимого вреда качеству, а мне вовсе не хочется проснуться от звука клацанья зубов изголодавшегося зомби в миллиметре от моего лица.
Эд издал негромкий рык, дернувшись вперед, и я вздрогнула, быстро выплыв из омута мыслей.
– Да знаю я, знаю! Я уже отправляюсь за твоим завтраком, заодно разведаю обстановку поблизости. Тебе мозги кроличьи или птичьи? – кажется, говорить с ожившим мертвецом вошло у меня в привычку. Либо это единственное, что держит меня в своем разуме, либо это звоночек об обратном.
– А пока, зай, ты только не сердись, но мы примем обычные меры предосторожности. Я пока не знаю здешнюю обстановку – вдруг поблизости волки, а ты своими хрипами и рыками их привлечёшь? – с этими словами я достала из валяющегося неподалеку рюкзака самодельный тряпочный кляп и ловко заткнула рот раскапризничавшемуся брату. Тот издал грустный стон и как-то даже поник, опустив голову.
Я затянула фиксирующие ремни потуже; затем перепроверила их на прочность, быстро, но от этого не менее старательно. Внимательно осмотрела стул на наличие поломок и любых других погрешностей, которые могут позволить братцу сбежать. Удовлетворившись результатом, я подхватила рюкзак и забросила его на плечи, немного поелозив, чтобы тот улегся как можно удобнее. И затем, упрямо мотнув головой, снова сняла его: расставаться со всеми своими пожитками ужасно не хотелось, но выложить некоторые вещи являлось наиболее оптимальным вариантом. Мне совершенно незачем перенапрягать и так уставшие плечи и спину, которые не восстановились даже после длительного сна, да и отпечатки врезавшихся в кожу ремешков и деталей доставляли дискомфорт. И потом, упускать добычу, даже самую мелкую, из-за уже набитого доверху рюкзака – крайне досадно.
Опустившись коленями на пол, я проигнорировала холод, пронзающий мои ноги через потрепанную ткань штанин – помимо прочего, стоит заняться починкой одежды – и стала выкладывать одну вещь за другой. Они образовали небольшую горку рядом с санями, небрежно оставленными мною посреди убежища, еще ночью бегло оценив критическое состояние которого, я сделала вывод, что дорожка из снега прогнившему полу уже никак не повредит. И как мне привести это место хоть в какое-то подобие порядка?
А ведь Эд был тем ещё мастером на все руки… Его помощь была бы очень кстати. Да