Анна Ахматова

Мой муж Гумилев, отец Гумилева


Скачать книгу

голос смерти тайно вторил ей,

      А я, безвольная, томилась и пьянела

      От сладостной жестокости твоей.

16 марта 1912, Царское Село

      Когда в 1912 году Вячеслав Иванов приехал в Петербург, он был у Сологуба на Разъезжей… Необычайно парадный вечер и великолепный ужин. В гостиной ко мне подошел Мандельштам и сказал: «Мне кажется, что один мэтр – зрелище величественное, а два – уже смешное».

* * *

      Прекрасно все под нашим небом,

      И камни гор, и нив цветы,

      И вечным, справедливым Фебом

      Опять обласканная, Ты.

      И это нежное волненье,

      Как в пламени Синайский куст,

      Когда звучит стихотворенье —

      Пчела над зыбким медом уст.

      И кажется, что сердце вынет

      Благочестивая жена

      И милостиво нам подвинет,

      Как чашу пьяного вина.

Март 1917Ф.К. Сологуб
Лидия Чуковская «Записки об Анне Ахматовой»:

      «Я сказала, что поэты очень похожи на свои стихи. Например, Борис Леонидович [Пастернак]. Когда слышишь, как он говорит, понимаешь совершенную естественность, непридуманность его стихов. Они – естественное продолжение его мысли и речи.

      – Борис Леонидович в самом деле очень похож, – согласилась Анна Андреевна. – А я? Неужели и я похожа?

      – Вы? Очень.

      – Это нехорошо, если так. Препротивно, если так. Но вот Блок был совсем не похож на свои стихи, и Федор Кузьмич тоже. Я хорошо знала Федора Кузьмича и очень дружила с ним. Он был человек замечательный, но трудный».

* * *

      Косноязычно славивший меня

      Еще топтался на краю эстрады.

      От дыма сизого и тусклого огня

      Мы все уйти, конечно, были рады.

      Но в путаных словах вопрос зажжен,

      Зачем не стала я звездой любовной,

      И стыдной болью был преображен

      Над нами лик жестокий и бескровный.

      Люби меня, припоминай и плачь!

      Все плачущие не равны ль пред Богом?

      Мне снится, что меня ведет палач

      По голубым предутренним дорогам.

16 ноября 1913

      Поводом для написания стихотворения явилось, видимо, выступление Вольдемара Шилейко в «Бродячей собаке». Говорил он, как всегда, очень умно, но затейливо и непонятно. Гумилев называл странную речь своего лучшего друга «высоким косноязычием» («Высокое косноязычье тебе даруется, поэт»). Тем же высоким косноязычием отличалось и его поэтическое творчество. Вот как откликнулся Шилейко на первые посвященные ему стихи Анны Андреевны, взяв эпиграфом первую строку: «Косноязычно славивший меня…»:

      Есть вера духа жадная, простая,

      И верность сердца, взявшего свое,

      Они вдвоем в другое бытие

      Уводят мир, пути переплетая.

      Но я не знал ни той свободной веры,

      Ни этой скудной мудрости сердец.

      Изгнанник неба, огненный гордец,

      Я – косный камень. Только камень серый…

* * *

      Высокие