суда расстрелял дюжину членов ЦК, своих ближайших помощников. Теперь он решил взяться за остальных. Сумасбродные действия, как говорит Хрущев? Ничуть не бывало. Целеустремленные и целеоправданные действия с гениальным чутьем предвидения. Если бы Сталину удалось уничтожить Политбюро 1952 года, он, вероятно, жил бы подольше, а антисталинского XX съезда партии в истории вовсе не было бы».
Единственное отличие от бесноватого фюрера заключалось в том, что он умело маскировал свои преступления и всегда носил добродушную маску, за которой скрывалось кровавое чудовище. До такой степени, что очень многие до сих пор сомневаются, а был ли он столь плох на самом деле? Ведь именно он был Верховным Главнокомандующим в годы войны с нацистами, «освободил» Восточную Европу от нацистской чумы и так далее. Это колоссальная ошибка, поскольку даже то немногое, что можно записать ему в позитив, на поверку также оказывается преступлением, правда, завёрнутым в яркий цветной фантик. Например, на Ялтинской конференции в 1945 году Сталин подписал обязательство в освобожденных от нацистов Красной армией странах провести свободные выборы. В «Декларации об освобожденной Европе» было чётко определено право народов на самоопределение: «Установление порядка в Европе и переустройство национально – экономической жизни должно быть достигнуто таким путем, который позволит освобожденным народам уничтожить последние следы нацизма и фашизма и создать демократические учреждения по их собственному выбору». Но как сталинская система могла дать народам тех стран, куда ступал сапог советского солдата, свободу, если в самом СССР не было никакой свободы? Конституция, демократические выборы, власть народа, справедливое правосудие – всё это было не более чем филькиной грамотой и потёмкинской деревней. Одиозный сталинский прокурор Андрей Януарьевич Вышинский по профессии был юристом, закончил юридический факультет университета в Киеве. Это малоизвестно, но он написал серьёзный труд по юриспруденции под названием «Теория судебных доказательств в советском праве». Цитата из этого труда: «…было бы ошибочным придавать обвиняемому или подсудимому, вернее, их объяснениям, большее значение, чем они заслуживают этого… В достаточно уже отдалённые времена, в эпоху господства в процессе теории так называемых законных (формальных) доказательств, переоценка значения признаний подсудимого или обвиняемого доходила до такой степени, что признание обвиняемым себя виновным считалось за непреложную, не подлежащую сомнению истину, хотя бы это признание было вырвано у него пыткой, являвшейся в те времена чуть ли не единственным процессуальным доказательством, во всяком случае считавшейся наиболее серьёзным доказательством, «царицей доказательств» (regina probationum)». Как автор этих прекрасных строк мог председательствовать на московских процессах 1937–1938 гг.? Презумпция невиновности, которую Вышинский так превозносил в теории, была полностью отвергнута им на практике. На кровавых судилищах