говорите, что он попросил счастья для всех! Стало быть, не исключено, что с минуты на минуту Зона начнет исполнять желания каждого придурка на планете. Так не лучше ли все-таки рискнуть и попробовать одним ударом решить проблему?
Нунан покачал головой.
– Я сопоставил факты. Исполнились желания только тех людей, которых Шухарт знал лично, причем эти люди должны были находиться недалеко от Зоны. Я уже послал запросы и даже получил ответы. У его товарищей по тюрьме счастья в жизни не прибавилось ни на йоту.
– Так что вы предлагаете?
Ричард призадумался на мгновение, потер пальцем бровь, после чего сказал:
– Я предлагаю возвести единый надежный кордон не только вокруг Зоны, но и вокруг Хармонта. Сделать нечто вроде индейской резервации, типа той, что построили неподалеку в начале прошлого века для племени чиппева, только на современный лад. Вышки, кордоны, блокпосты, колючая проволока и все такое. Вы и так уже запретили жителям эмиграцию, думаю, они не заметят особой разницы. Объявите жесткий карантин, скажите, что это временные меры. Никому не обязательно знать, что эти меры приняты навсегда. Не только у сталкеров, но уже и у простых жителей Хармонта рождаются чудовищные дети. Горожане меняются – незаметно, постепенно, но процесс идет довольно давно. Думаю, настало то время, когда Зона и Хармонт стали единым целым. Пора их объединить официально. При этом у ученых появится гораздо больше материала для исследований, а у жителей Земли – надежд на дармовое счастье, которое, возможно, когда-нибудь придет к ним из Зоны.
– Исследования на людях…
Квотерблад потер взмокший затылок.
– Да вы еще большее чудовище, чем я, Ричард Герберт Нунан.
– Я просто делаю свою работу, – спокойно ответил секретный агент, поднимаясь с кресла. – И, между прочим, я только что спас целый город вместе с его жителями. Я вам больше не нужен, полковник?
– Да, можете идти, – вяло махнул рукой Квотерблад. – И спасибо. Честно говоря, не хотелось брать грех на душу.
– Пожалуйста, – кивнул Нунан. – Если соберетесь еще куда-нибудь запустить пару-тройку ракет, звоните, я подъеду.
Он повернулся, сделал несколько шагов, взялся за золотую ручку…
– Послушайте!
Ричард обернулся.
– Я забыл спросить. Ведь вы хорошо знаете Шухарта. Скажите по секрету, а какое счастье свалилось на вас? Деньги? Красавица-любовница? Новая машина?
Нунан пожал плечами.
– Поверите ли – никакого, – ответил он. – В моей жизни ничего не изменилось. Наверно, я просто не умею мечтать и потому абсолютно счастлив.
И вышел из кабинета.
Он сидел за столом и смотрел на свое счастье. На то самое счастье, о котором он втайне мечтал восемь лет назад, в тот день, когда вместе с Кириллом Пановым отправлялся в Зону. На свой сбывшийся сон, что снился ему в тюрьме два долгих года почти каждую ночь. На сокровенное, запрятанное в душе