почувствовала себя виноватой: ничего подруге не рассказала, а хочет понимания. Конечно, Люба ещё не знает её, теперешнюю, вот и не поняла. Ушла разобиженная.
Между тем, в спокойной, прежде вялотекущей жизни Евгении начались такие передряги, что она только диву давалась!
К ней вдруг стали приставать в транспорте мужчины, окликать на улице. Видно, что-то этакое появилось в её глазах. Она будто заново родилась, чтобы услышать, как благоухают цветущие вишни, как с треском лезут из земли дурманные травы, как с восхищением смотрят ей вслед мужчины, когда забросив подальше туфли без каблуков, которые она носила, чтобы не выглядеть выше Аркадия, она гордо вышагивает в только что купленных лодочках на шпильках. И слегка покачивает бедрами. И разворачивает плечи. И вздёргивает подбородок. И не прячет от мужских взглядов высокую грудь. Почему же она столько лет ходила, ссутулившись? Может, потому не хотел её собственный муж, что в Евгении, как и в нём самом, не было жизни?
И вот она осталась одна. Аркадий переехал в небольшой домик, оставленный матерью в наследство. До последнего времени в нём жили квартиранты… Евгения сидит и играет на гитаре. Как говорят в таких случаях? Осталась у разбитого корыта? Пожалуй, и она бы сейчас напилась, как когда-то Аркадий. Правда, почему женщины не снимают стрессы подобным образом? Или снимают?
Как давно она не играла! А когда-то с удовольствием подбирала музыку к понравившимся стихам.
– Морозы по ночам. И рация доносит,
Что красные в Уфе, и нам несдобровать…
Дверной звонок обрывает её стенания. Кто бы это мог быть? Евгения никого не приглашала. Она идёт открывать.
Света! Странно, что пришла именно она. Инспектор из отдела пожарного надзора. Они часто вместе ездят домой – Светлана снимает квартиру в двух остановках от дома Евгении. За её спиной – высокий интересный мужчина. Немудрено, что и Светлана на высоких каблуках. Евгения только недавно стала такое подмечать. Раньше она была вся в себе… И в своей семье!
– Алексей, – представляет спутника Света. – Ты не возражаешь, что мы без приглашения?
– Не возражаю, улыбается Евгения, проводя их в большую комнату.
– Я сказала Лешке, что ты вчера с мужем развелась, а он говорит: наверное, ей сейчас несладко. Мы и пришли. Он у меня чуткий.
Глаза чуткого мужчины внимательно её рассматривают. Наверняка всё, что нужно, он для себя отметил.
Гости выставляют на стол две бутылки водки.
– Так много? Нас же всего трое! – пугается Евгения.
– Не было бы мало! – шутит Светлана. – У нас и закуска с собой.
– Ну уж закуску я нашла бы.
– Это опять Лешка, – смеётся Света. – Говорит: она, что есть ты, может быть так расстроена, что и не вспомнит – ужинала сегодня или нет? вдвоем они быстро накрывают на стол, и Алексей помогает им, нисколько не смущаясь незнакомой обстановки. Евгения таким людям завидует: ей самой нужно обычно время, чтобы освоиться.
Наконец они садятся за стол. Собственно, это не стол, а журнальный столик. Света с Алексеем сидят на диване, Евгения напротив, в кресле.
– За твою новую жизнь! –