это происходило где-то вдали от тихой красавицы-Любимки, ещё в том веке переименованной в официальных документах в Лю́блино.
На месте старой Любимки до сих пор в поле растёт большая раскидистая видная издалека ветла. И долгое время после Октябрьской революции при новой власти послушно и организованно ходили к ней жители новой Любимки на октябрьские и майские демонстрации с красными кумачовыми транспарантами – когда в дождь по непролазному чернозёму, а когда и в снег.
А теперь на месте новой Любимки – чистое поле – в ходе укрупнения и реорганизации колхозов в шестидесятые годы ХХ века все жители вынуждены были переселиться в соседнюю деревню. И дети их по велению времени уехали в города, в основном в Москву, до которой не так уж и далеко. Дома исчезли, словно растворившись в лазурной синеве неба, зелени растительности и жирном чернозёме, а колхозные трактора распахали яблоневые и вишнёвые сады, руководствуясь планами начальства устроить здесь поле. Но и эти прожекты рухнули вместе с исчезнувшим колхозом.
Только иногда приедет кто-нибудь из потомков обитателей Любимки в летний отпуск. Посмотрит вдаль на пшеничное поле и на место, где некогда стояли дома их предков, прикинет, где что было. Взглянет на затянутые тиной пруды и одинокую яблоню, единственную оставшуюся от большого дед-Захарова сада. Найдёт ярко-жёлтый черепок молочной крынки на месте бабушкиного и дедушкиного дома. Увидит на месте своей речки с необыкновенно мягкой и ласковой водой широкое водохранилище, затопившее заливные луга. Съездит к ветле-ориентиру и вспомнит историю любимчиков.
А однажды даже прилетали на небольшом самолёте авиаторы-любители из Москвы, покружили над родными местами, посмотрели сверху на округу, сели на люблинскую дорогу, заросшую травой-мурыжником, и сходили в соседнюю деревню в поисках односельчан.
И осталось только повздыхать и ещё раз рассказать друг другу о том, как приобрёл их предков помещик-игрок, селекционер.
ЗАКОН ТРИНАДЦАТОГО НОМЕРА
Юрию Юрьевичу Мелконову
– Я знаю всё на свете! – похвасталась Википедия.
– Во мне всё можно найти, – сказал Google.
– Я самый главный! – оборвал их интернет.
– Ну-ну, – тихо улыбнулось электричество.
– Смотрите! Будьте осторожны! У вас тринадцатый номер, – напутствовала коллег Гайсма.
– Нормальный номер! – смеясь, отвечала ей редактор журнала Татьяна и упрямо думала, что не верит ни в какие приметы и всё будет хорошо.
– Нет, – считывала её мысли Гайсма, за плечами которой был не один сданный журнал. – В тринадцатом номере всегда что-то вылезет. И как вы ни старайтесь, а какой-нибудь ляп всё равно обнаружится! Это закон!
– Подозрительно, – комично прищурившись, традиционно