было размещение римских солдат на крышах портиков Храма, под предлогом предотвращения хаоса и беспорядков во время празднования Пасхи. В разгар религиозного празднования один из этих солдат решил, что будет забавным снять с себя одежду и продемонстрировать свои голые ягодицы собравшейся внизу толпе, при этом издавая звуки, которые, как пишет Флавий в присущей ему благопристойной манере, «соответствовали принятой им позе».
Толпа пришла в ярость. На Храмовой площади начался мятеж. Вместо того чтобы успокоить людей, Куман отправил когорту солдат на Храмовую гору, чтобы уничтожить мятежников. Паломники, избежавшие резни, попали в ловушку у узких выходов из внутреннего двора. Сотни людей были затоптаны. Ситуация обострилась еще больше после того, как один из легионеров Кумана схватил свиток Торы и разорвал его на части перед лицом собравшихся иудеев. Куман поспешно велел наказать солдата, но этого было недостаточно для того, чтобы унять гнев иудеев.
Дело дошло до критической точки, когда группа путешественников из Галилеи была атакована в Самарии, на пути в Иерусалим. Куман проигнорировал жалобу на такую несправедливость, возможно, потому что получил взятку от самаритян. Тогда шайка разбойников во главе с Элеазаром, сыном Динея, взялась вершить правосудие самостоятельно и устроила бесчинства в Самарии. Это был не просто акт мести – это было заявление о независимости со стороны людей, сытых по горло той ситуацией, в которой соблюдение закона и порядка зависело от ненадежного и бесчестного чиновника из Рима. Вспышка вражды между иудеями и самаритянами была последней каплей, переполнившей чашу терпения императора. В 52 г. н. э. Вентидий Куман был отправлен в ссылку, а вместо него в Иерусалим поехал Антоний Феликс.
Как наместник Феликс преуспел не больше, чем его предшественник. Так же как и Куман, он выказывал пренебрежительное отношение к подвластным ему иудеям. Он использовал звонкую монету, чтобы играть на соперничестве различных группировок в свою пользу. Поначалу казалось, что он хорошо поладил с Ионафаном, одним из сыновей Анны, занимавшим должность первосвященника. Феликс и Ионафан вместе уничтожали разбойничьи шайки в стране; возможно, Ионафан сыграл определенную роль в поимке Элеазара, сына Динея, которого отправили в Рим и там распяли. Но после того как первосвященник выполнил все, что отвечало целям Феликса, он стал больше не нужен. Некоторые говорили, что Феликс приложил свою руку к тому, что случилось впоследствии, поскольку именно при нем в Иерусалиме появился новый тип разбойников – загадочная группа иудейских повстанцев, которых римляне прозвали сикариями, то есть «кинжальщиками», из-за их пристрастия к маленьким кинжалам (sicae), которыми они убивали врагов Господа.
Сикарии были зелотами, их воспламеняло предчувствие конца времен и пылкая преданность идее Царства Божьего на земле. Они были фанатическими противниками римского господства, хотя их месть была направлена на иудеев, особенно на богатых представителей религиозной