по паре запасных обойм, несколько гранат и один пистолет.
– Почему один пистолет?
Я очень удивился – что можно сделать с одним пистолетом на троих? Впрочем, успокоился, посчитав гранаты, их было даже неприлично много. С этим можно было жить.
– Не знаю, милый.
Спустился сын и сел к нам за стол, я продолжил с подобного изложения своего плана:
– Мы выходим к соседскому парадному крыльцу, а ты, сынок, идешь к черному ходу и ждешь там, мы закидаем окна и фасад гранатами и начнем стрелять, они, скорее всего, отступят к черному ходу, где будешь ждать ты – вот и весь план.
Для подтверждения силы своих слов я потрепал сынишку по копне волос и остался собой полностью доволен.
Семья план одобрила, и вот мы стояли у соседнего дома с моей милой, всматриваясь в безмятежное утро, в стекла, на которых играли блики, и в закрытые синие шторы. Казалось, что дом спал, но это впечатление могло быть обманчиво. Почему сосед так любит синий цвет? У него даже шторы по всему дому в таком цвете. В окно верхнего этажа полетела первая граната, мы спрятались за мелким белым забором, укрытие нельзя назвать надежным, но иного не было. Раздался взрыв, разнесло верхнюю часть дома, остатки дерева и стекла разлетелись по всей округе; где было окно – теперь зияла огромная дыра, и сквозь нее проглядывались обои в полоску, и, естественно, синий цвет и тут преобладал; где-то уцелела рамка с фотографиями, но все остальное, насколько было видно снизу, разорвало и разбросало. Рамка была почти как у нас, но квадратная. Мы быстро вскочили с мест и кинули еще две гранаты, на этот раз в левое окно, где была детская, и опять же в то место, где раньше было окно и спальня. Раздалось еще два взрыва, всю переднюю часть дома разворотило, но дом держался, у него лишь сорвалось «лицо», и мы увидели практически все внутренности, теперь было очень хорошо видно первый этаж, но внутри мы не слышали криков или звуков, и это настораживало. От дома уже не было его доброй половины, возможно, трети или около того. Мы подбежали к двери, дом стоял на высоком фундаменте, и часть стен немного уцелела, за ними можно было укрыться, если присесть.
Раздались вялые выстрелы из дома, лезть под пули не было никакого смысла, и мы кинули еще две гранаты как можно дальше в глубь дома, а сами легли рядом с крыльцом, опершись на фундамент. Раздался большой взрыв, над нашими головами полетело дерево, стекло и все остальное, пыль закрыла все вокруг. Мы сидели так несколько минут, пока пыль немного не осела.
От дома почти ничего не осталось, передняя часть обрушилась, а почему держалась еще задняя часть дома, было для нас глубокой загадкой. Все это напоминало уже больше руины, и только боковые стены немного держались.
С правой стороны дома неожиданно вылез старший сын соседей и стал стрелять в разные стороны, как свойственно неопытным и молодым, он стрелял во все подряд, думая, что мы сидим за деревянным забором. Он рассудил, что забор не выдержит очереди из автомата, в принципе, он был прав – не выдержит. Но нас там уже не было, и он нас уже заметил. Не прекращая стрелять, он повел автомат в нашу сторону, огонь полоснул по нам, но милая