что нам известно о покойной? – спросила Алла, входя в кабинет судмедэксперта.
Она не любила посещать морг и старалась, по возможности, этого избегать, посылая вместо себя оперов.
По правде сказать, когда телом занималась Сурдина, Алла привыкла полностью полагаться на ее суждения: в конце концов, она уже видела труп и вряд ли сумеет интерпретировать результат вскрытия самостоятельно, даже если проглядит все глаза, пялясь на него!
В кабинете Алла чувствовала себя гораздо уютнее.
Сурдина любила порядок: об этом говорила стерильная чистота маленькой, но достаточно вместительной комнаты, в которой она была полноправной хозяйкой. В книжном шкафу из ослепительно-белого пластика выстроились аккуратные ряды медицинской литературы, документы не лежали валом на столе, а покоились в пластиковых и металлических органайзерах. Единственным предметом, отражающим характер владелицы, был дорогой письменный прибор из оникса. Каким бы отличным специалистом ни являлась Сурдина, она не могла себе позволить приобрести такую дорогостоящую, стильную вещь. Скорее всего, это подарок, вот только от кого?
С юных лет Алла развлекалась одной игрой, в которую играла сама с собой или с партнером, столь же наблюдательным, как и она сама, и умеющим делать выводы и строить умозаключения, имея на руках минимальный набор сведений. Она выбирала объект, казавшийся ей интересным, и пыталась «вычислить», что он из себя представляет – род занятий, семейное положение, сферу увлечений и так далее.
С Сурдиной этот метод не срабатывал, хотя Алла несколько раз пыталась применить свои навыки к судмедэксперту: она оставалась для нее загадкой.
Алла знала лишь то, что Сурдина не замужем и имеет двух взрослых сыновей, но вряд ли кто-то из них обладает настолько хорошим вкусом и высоким доходом, чтобы подарить матери письменный прибор – скорее всего, это либо подарок коллег на какой-то юбилей, либо у Сурдиной, несмотря на всю ее внешнюю непривлекательность, имеется тайная личная жизнь, о которой мало кому известно!
Судмедэксперт предложила гостье присесть и практически не глядя вытащила из органайзера пластиковую папку с отчетом.
– Я еще мало что успела сделать, но все равно собиралась вам звонить, – сказала она, сдвигая очки на кончик тонкого носа с нервными, как у породистой лошади, ноздрями.
Лицо у Сурдиной и впрямь было лошадиным, длинное, с тяжелым «габсбургским» подбородком – такие лица часто встречаются среди членов европейских королевских семейств на полотнах великих мастеров. Хотя, пожалуй, именно этот нос и был самой привлекательной чертой судмедэксперта, да еще необыкновенная подвижность лица, говорящая о том, что его обладательница либо склонна к лицедейству, либо является искренним и прямым человеком.
– Раз вы собирались звонить, значит, это убийство? – предположила Алла.
– Да, – подтвердила Сурдина. – Воды в легких нет, значит, жертва не захлебнулась.
– От чего же она умерла?
– Пройдемте со мной!
Они