рассердило.
– Я пообедать схожу, – резковато сказал он.
– Конечно, – спохватился Роман и протянул Томочке руку. – Я Роман, тоже здесь работаю.
Илья подумал, что должен бы представить их друг другу и сказал:
– Рома, это Томочка… – И она, и он смотрели на него, ожидая, что еще он скажет, как отрекомендует ее. – Моя соседка.
Илья договаривал фразу, уже чувствуя, что атмосфера вокруг него стала другой. Бывает так иногда: ляпнешь что-то непоправимо глупое, и изменить ничего нельзя. Да и не знаешь, как.
Роман заулыбался иначе, словно бы с новой радостью.
А Томочка… Томочка подхватила свою сумку и вышла. Илья поспешил за ней. Они шли гуськом, обходя другие закутки, а люди поднимали головы и смотрели им вслед.
Возле лифта Илья спросил:
– Куда мы пойдем? Тут есть одно кафе…
– Неважно, куда.
Томочка снова его перебила. Глаза ее блестели ярче обычного.
Двери лифта расползлись в стороны, и они шагнули внутрь.
– Кажется, ты понравилась нашему Роме, – неуклюже проговорил Илья. – Очень хорошо выглядишь.
Томочка помотала головой, усмехнулась и сказала с непривычной злостью в голосе:
– Выгляжу как обычно. Ты просто не замечаешь.
Дальше ехали молча, и так же молча дошли до кафе, где обычно обедали многие сотрудники окрестных офисов. Сейчас там было пусто: обеденный перерыв давно закончился.
Томочка прошла через весь зал и села за дальний столик.
– Тут самообслуживание, – сказал Илья. – Что тебе принести?
– Я не голодна, – проговорила она, уставившись на поверхность стола.
– Но ты же… – Илья вздохнул и сел напротив девушки. – Томочка, что случилось? Я тебя обидел чем-то?
Она подняла на него глаза, и он увидел, что они полны слез. Потому так и блестели.
– Соседка, – проговорила она. – Вот кто я тебе.
– Послушай, я же…
– Нет, – она вскинула ладони кверху. – Это ты меня послушай. По-твоему, я слепая или просто дура? Знаю, что ты думаешь обо мне: восторженная идиотка, наивная и смешная, душа нараспашку, без царя в голове – что еще? – Томочка смахнула с глаз слезы. – Когда ты переехал в наш дом, я сразу голову потеряла. Сколько лет – а ничего не меняется. Мне не стыдно об этом сказать! Чего уж там, все равно все знают: ты, Миша, Леля. Как влюбилась в тебя четыре года назад, так и люблю до сих пор.
Илья сидел, не зная, что сказать, чувствуя себя полным кретином. Они никогда не заговаривали с Томочкой на эту тему, хотя она была права: разумеется, он знал о ее чувствах. Знал, но сейчас, когда она впервые открыто сказала об этом, призналась ему в любви, он испытывал настоящий шквал эмоций, в которых не мог разобраться.
Никогда прежде ни одна девушка не говорила ему таких слов, и он не понимал, как себя вести, потому молчал. Томочка же, не дождавшись ответа, продолжила:
– Все видят, что я за тобой хожу хвостом. Я сначала надеялась, что ты со временем разглядишь меня, узнаешь получше и, может, я тоже тебе понравлюсь, но…
– Томочка,