Борис Викторович залился сам от смущения пунцовой краской – настолько она показалась ему сейчас нежной и прекрасной. Но поняв, что он никогда не сделает Ольге предложения – Борис был влюблён в дочь известного писателя Веру Глебовну Успенскую, и уже был назначен день их обручения, а Савинков сам предположить не мог, что когда-нибудь изменит с кем-нибудь Вере, – молодой человек себя одёрнул, и просто поздоровался с кузиной. Чтобы уйти от прямых разговоров Петровская посмотрела в сторону уходивших церемониймейстера и Бельского, и задала простой вопрос Борису:
– Кто это?
– Он будет петь сегодня, Ольга Евгеньевна. – Почтительно ответил Борис Викторович и улыбнулся своей фирменной улыбкой кузине. Та снова смутилась, почувствовав лёгкое душевное волнение, и её взор снова был обращён в сторону уходившего Бельского, который почему-то обернулся – видимо снова захотел увидеть своего спасителя, который ему помахал своей рукой в белой перчатке. Бельский подмигнул Савинкову и встретился глазами с Петровской – та зарделась ещё больше, а сам дворянин ушёл, поражённый в самое сердце – настолько ему девушка показалась нежной и прекрасной. "Надо будет узнать у Савинкова кто она такая", – подумал Бельский, заодно порадовавшись что нашёл повод общения со своим спасителем, к которому искренне привязался.
Тем временем Бельский, вероятней всего ,уходил зря – помощь нужна была и Савинкову и Петровской так как к ним напролом лезла противная герцогиня Амалия Кэмбриджская под руку с противным капитаном Эдвардом Смитом. Борис Савинков скривился при виде обоих – герцогиня раздражала его своими пёстрыми нарядами абсолютно не в духе эпохи, но поскольку у неё была своя швея, чем Кэмбриджская хвастала постоянно, раздражая даже саму королеву Викторию, которая, будто издеваясь над ней шила ей ужасные причудливые
наряды, будто издеваясь над герцогиней и позоря её при всех, Амалия понимала, что может себе позволить всё. Капитан Эдвард Смит заметил прелестницу в голубом платье – и пригласил её на танец. Смутившись, Петровская при всех не нашла мотива отказать капитану, тем более что герцогиня Кэмбриджская в случае отказа явно бы подняла скандал.
Борис Викторович понимая, что его незамужняя кузина попала в ловушку, решил искать спасения у Бельского, но он не знал как проникнуть к самому Маэстро Пуччини, который был охраняем не только противным церемониймейстером Филиппом Сиэтлом, но и охраной.
Александру Аникину
Но к сожалению для самого Савинкова, этой охраной были не Ревенко с Путилиным, которые сейчас застряли у королевы Виктории, дававший им разнос за 1896 год и за то что они не уберегли Великого князя Сергея Александровича от глупости, которую совершил он без их ведома. Но поскольку у королевы Виктории оказались виноватыми во всём Ревенко и Путилин, а не Великий князь Сергей, который вообще-то командовал парадом, то Ревенко и Путилин, краснея и бледнея, и мечтая вырваться на холодный мороз лишь бы не находиться в Букингемском дворце больше ни минуты – посматривая на часы и косясь глазами в окно, вынуждены