рисунки пациентов, которые были приклеены к пробковым доскам скотчем (гвозди, видимо, они могли проглотить или использовать для нанесения себе увечий). Коллаж из отпечатков пальцев в тысячный раз обратил ее мысли к Уиллу. За все то время, что ее расспрашивали о нем, никто так и не сказал ей, как у него дела. Она хотела знать, вернулся ли он домой из больницы. Она надеялась, что ему не больно. Обойдя всю больницу, она направилась по длинному коридору в сторону своей комнаты. Она почти дошла, как путь ей преградила медсестра.
– Вайолет, правильно? – спросила женщина. – Твоя мама оставила это на ресепшен, когда приходила подписывать бумаги.
Потянувшись за конвертом, Вайолет почувствовала, как кровь застучала в висках. Мамины письма всегда состояли из перечисления ее промахов и намеков на наказание, ждущее ее дома. Тревога Вайолет сменилась полным недоверием, когда она увидела аккуратный оттиск и обратный адрес. Едва она заметила восковую печать, сомнений не осталось – письмо было от Роуз. От поджигательницы Роуз, которая переплавляла все – от восковых мелков до восковой оболочки сыра, – и ставила печати пуговицами от пальто.
Вайолет поежилась, вспомнив силуэт Роуз в коридоре вечером, когда все случилось. У нее сдавило горло, когда она отделяла синим ногтем уголок конверта. Это был почерк Роуз – идеальные круги, ровные палочки – словно она рисовала человечков, – нажим чуть слишком сильный. Их мать всегда возмущало, что новое поколение позабыло каллиграфию.
Дорогая Виви,
Шлю тебе привет из офисного ада. Почти каждый вечер я пропадаю на уроках актерского мастерства, так что у меня есть время для писем только днем на работе. Складывается впечатление, что офисная жизнь – это большое актерское упражнение, где все перекладывают бумажки и изображают страшную занятость. И я тоже изображаю, что готовлюсь к совещанию, а сама пользуюсь случаем написать тебе и спросить обо всем, что упустила за год…
Как там дела в нашей старшей школе?
Ты получила права?
У тебя есть парень?
Ты все еще думаешь о художественной школе? Надеюсь, да. Знаю, раньше я не всегда понимала твои работы, но они хороши. Тебе стоит попробовать. Что бы ты ни выбрала, не попадай в это офисное рабство, как я. Каждую секунду здесь тааак скучно. Половина тех, с кем я работаю, даже не потрудились спросить мое имя, а остальные – слишком богатые снобы для того, чтобы вспомнить, каково это – быть молодым и нищим. «В смысле, нищим?» – спросишь ты. Сегодня утром я купила бумажные фильтры для кофеварки в кредит!
Наверно, это прозвучит очень глупо и оптимистично, но, думаю, скоро я вздохну свободнее. Я снова хожу на кастинги, с одного мне перезвонили, и я держу пальцы, чтобы все получилось. Мой новый учитель по актерскому мастерству – лучший. Однажды он выдал: «Роуз, тебе за двадцать и в этой профессии таких, как ты, полно. Тебе нужно подумать, кто лучше всего откликается на тебя в реальной жизни. Кто улыбается тебе, еще толком не узнав тебя? Выясни это и иди на кастинги рекламы товаров,