нельзя сказать, что Генка по своей природе был простоват или недалек. Просто с молоком матери и с ремнем отца впитал несколько базовых истин. Эдакий «кодекс настоящего пацана»: с девчонками – и близко не стоять; пить, курить и материться одновременно; два раза в неделю ходить в подвальную качалку наращивать бицепсы и раз в две недели ступать на «межу» между микрорайонами махаться с такими же «крутыми», как он.
Просто не знаю, что связало такого правильного пацана с нами. То бишь со мной и с Васяткой. Потому как Васятка был откровенный митёк-пофигист, а я пытался ему подражать с девиациями в интеллигентность. Но что-то связало. И эта связь особенно окрепла в тот момент, когда Геннадьюшке приспичило жениться. Случилось это с ним по нынешним меркам очень рано – парню не было и двадцати. Что делать – пролетарская закваска!
По поводу генкиной женитьбы мы почти каждый день собирались у него дома, пили пиво, играли в карты и вели задушевные беседы. Генкины знания об устройстве женского организма ограничивались информацией о том, что у девок «есть сиськи и нет письки», а все остальное – сплошная terra incognita. Понято, что тот «кодекс чести», который хорош для 13-летнего сопляка, для взрослого бугая уже не годится, но что делать? Тормознул «настоящий пацан» в интимном самообразовании!
И он поил нас пивом, пытаясь, не утрачивая своего мужского достоинства, выведать, что же там скрывается под джинсами в обтяжку, юбками, колготками, трусами и всем прочим антуражем, и как этим пользоваться. Причем чем ближе приближался день свадьбы, тем сильнее мандражировал наш Геннадий. То есть вопросы по физиологии супружеских отношений ему в голову стали приходить самые диковинные.
И вот, примерно за недельку до знаменательного события, где-то на шестом литре пива, он, эдак, невзначай, закидывает удочку:
– Слышь, чуваки, а какой у нормального пацана писюк должен быть, чтобы бабе приход был и все такое? – я, как полагается интеллигентному митьку, начинаю нести всякую ерунду про то, что это дело – глубоко индивидуальное, зависит от строения женщины и мужчины, а Генка краснеет и сознается: – Я, чуваки, сегодня ночью, когда он у меня встал, взял и кулаком его померил. Обхватил и глянул. Думал, он весь у меня в кулаке поместится, а получилось, что залупа еще на толщину мизинца выступает. Это как, ништяк? – я, по своей интеллигентской простоте, хотел было уже выдать какую-нибудь утешительную фразу типа «Чем короче у пса хвост, тем чаще он им машет» и «Маленький хорек в любой норке королек», но Васятка меня опередил:
– На сколько? На сколько выступает? – переспросил он таким тоном, словно усомнился в собственном слухе.
– На мизинец, – пробормотал сразу осипшим голосом Гена.
– Ни фига себе! – Васятка посмотрел на перспективного жениха такими глазами, словно теперь он и им тоже не верил. – Да тебе, браток, не расейских баб трахать, а в немецкой порнухе сниматься!
– А что такое? – забеспокоился Геннадий.
– Чего-чего! Запорешь Галку свою! Это ж надо, такую «сайку» отрастил и скрывает от человечества! – чтобы понять дальнейшее, надо иметь