сказал Блэйк, убирая телефон в передний карман и избегая взгляда Алекса. Я почувствовала себя так неловко, что холодок побежал по коже.
– Хорошо. – Я откашлялась, каждая феминистская косточка в моем теле требовала действий, даже малейших. – Не стесняйтесь обсуждать свои планы касаемо меня за закрытыми дверями, где я ничего не услышу.
– В этом и суть, – отчеканил Алекс.
– Алекс, – предупредил Блэйк.
– Да хватит уже. Он с первого дня пытается залезть ей под юбку. Мы это уже проходили.
Лифт остановился, и мы вышли, каждый направился к отведенному ему номеру. Лукас пошел с Блэйком и Алексом, последний отказывался признавать существование первого. Алекс указывал на предметы и называл соответствующие песни. Когда мы вышли из лифтов, он вспомнил «Elevators» группы U2; «Stairway to Heaven», когда мы прошли мимо запасной лестницы, и «God Only Knows» когда мы прошли мимо огромной картины «Портрет бога».
– Не говори нашим старым друзьям Полу и Джону, что я исполнял The Beach Boys, – сказал он, внезапно повеселев. – Хотя, думаю, они не обидятся. Это Брайан Уилсон был недоволен успехом битлов, а не наоборот.
– Перестань умничать, – фыркнул Блэйк.
– Я не умничаю. Для меня все равны. Думаешь, у меня нет претензий к ливерпульской четверке? Они вдохновили Bee Gees и Oasis. Это должно быть запрещено в некоторых странах.
– Конечно, ты станешь единственным человеком на земле, у кого будут претензии к The Beatles, – харкнул Элфи. – Задрот.
Когда они подошли к своим номерам, а я уже стояла возле своей двери, чутье подсказало мне, что нужно обернуться. Я так и сделала, но лишь для того, чтобы удостовериться. Алекс украдкой смотрел через плечо на меня, как на врага. Он скинул свою равнодушную маску, и я заметила его уязвимость.
Безоружность.
И неприкрытую чистоту.
Я приложила электронный ключ, и смотрела, как маленькая точка загорается зеленым.
Впервые с нашей встречи именно я закрыла перед ним дверь.
Как ни забавно, я думала, что почувствую себя хорошо, оказавшись на грани триумфа. А на самом деле, когда дверь за мной закрылась, единственное, что я ощутила – разочарование.
Алекс
– Нет. – Осушив всю бутылку воды, я упал в очередную незнакомую кровать, от которой воняло другим порошком. – И это мой окончательный ответ, так что можешь тащить свою жалкую задницу в другой конец этажа и зализывать свои раны там, где я тебя не увижу.
Блэйк и Лукас стояли надо мной, и, судя по их лицам, они считали, что я веду себя неразумно, хотя разум был явно на моей стороне. Я не винил Лукаса за то, что он хотел завладеть Стардаст. Она, как оказалось, была вполне желанной. Но если я мог что-то разрушить в его жизни, я с удовольствием сделаю это. Два года назад, когда я отправился в турне, а Фэллон осталась в Лос-Анджелесе, Лукас – которого я нанял и поддержал, с кем вырос, делил квартиру, машину, а иногда и зубную щетку, – остался там, чтобы помочь ей сблизиться с Уиллом Бушеллом. Не знаю почему, но догадываюсь, что дело в Лоре. Я спал с ней задолго до того, как ее заметил