лес, сквозь гул машин
И рёв сирены дальнобойной
Спешу к тебе опять – как сын,
Как блудный, но уже прощённый.
* * *
Сегодня вторник. Мрак с утра
Октябрь в разгаре объявляет.
Скорей на улицу, пора —
Июль шальной в лесу гуляет.
Трава, разбухнув от дождя,
Все тропы разом захватила.
Промокнешь вдрызг, насквозь идя
Зелёных стен – такая сила.
Скользнёшь и, вздрогнув, устоишь
Перед большой зелёной лужей,
На рыжие стволы глядишь
Вниз-зеркалом она здесь служит.
Стрекочет, цвиркает, свистит
Птиц оголтело-звонких стая.
МКАД оглушительно гудит,
Кольцом пространство замыкая.
* * *
Болотце, лужица, ручей.
Высоковольтная над ними.
Мирок неброский, мир ничей —
Пройдёшь, не оглянувшись, мимо.
Постой, прислушайся, чужак,
Замри, и чудо совершится —
Жизнь остановится, а шар
Земной, он дальше устремится.
Трава до неба поднялась.
Был жёлтым луг, теперь лиловый,
И там, где просека вилась,
Кустарник встал белоголовый.
Коренья вспучили тропу —
Смотри, не зацепись ногою,
Ставь осторожнее стопу,
Простяся с лёгкостью былою
И с тою резвой, молодою,
Что оглянулась на бегу.
Калифорния, осень 2000
* * *
Испанские танцорки в красных платьях
И черных нижних юбках моют кар.
Мелькают, вьются в диком южном танце,
Как будто укусил тарантул. Душит жар.
Смиренное авто прижалось на поддоне
И терпит многократный мордохлест,
Как виноватый муж, как зек на зоне, —
Распущенность руки, как добродельный перст.
В сияньи солнца появляется машина
Из пены Афродитою самой.
Водитель рад рождению любимой
И заливает газом с головой.
* * *
За зеркало берусь
И с отвращением
Отбрасываю прочь:
Не я, не Маргарита – грусть
Глядит с волненьем:
Ночь на пороге, ночь.
Казалось, только что
Рвала я снимки,
Где лишь намёк морщин.
«Промчалось былое», и вот
Легли снежинки
Сугробами седин.
Как Гойя написал
«До самой смерти»
Кокетку не унять.
Что ищешь ты в тени зеркал?
Собрались черти
К себе красотку взять.
Заметен возраст лишь,
Когда надолго
Уедешь от друзей.
Как в зеркало на них глядишь
И видишь только
Себя на склоне дней.
* * *
О боже, пахнет эвкалипт
Под солнцем раскалён от зноя.
Благоуханием залит
Стоит наш лагерь под скалою.
Зелёный дождь его листвы
Своею