Майор, узрев конкретную цель, оживился и стал весьма деловит. – Снимки будут, слежка будет, он в каком отеле? Так, жучок на телефоне будет, вещички у него проглядят быстро, элегантно и незаметно для хозяина…
– Эй, майор! – встрепенулась Даша. – Какие жучки на телефоне? Какой негласный обыск в номере? Ошалел? Чтобы я потом вас отмазывала?
– Да какие отмазки? – майор ухмылялся с откровенным превосходством. – Дашенька, у нас возможности, уж прости, малость разнообразнее. За «Кедр» не ручаюсь, а в «Шантарске» у нас все схвачено, перетрясем номерок за милую душу, и «клопов» навешаем в немереном количестве – чего не сделаешь ради любимой доченьки. Вот замуж бы ее еще выдать, кровинушку, – и помирать можно спокойно.
– Смотри у меня, – сказала Даша. – Не влипните, в самом деле, а то намылят мне шею за недозволенные методы…
– Если твой лягушатник существо абсолютно невинное, он и не заметит ничегошеньки, – сказал майор рассудительно. – А если чего вскроем, моментально дадим тебе знать, и крути дальше совершенно официально.
– Ага, если он шпион, много я там накручу… Тут же чека подключится.
– Все равно, получится, что ты его разоблачила. Глеб потом статейку тиснет насчет иностранных шпионов и бравого капитана Шевчук…
– И получит бравый капитан Шевчук по шее за несанкционированные контакты с прессой, – в тон ему продолжала Даша. – Кое-кто на этом уже погорел.
– Ладно, я полетел, – майор браво сорвался с места. – Через полчасика такая машина закрутится… Дарья, я сегодня домой больше не вернусь, так что задраивай дверь на все цепочки.
– Лети уж, греховодник старый, – фыркнула Даша.
Майор щелкнул каблуками, коротко поклонился на манер старорекламного поручика – и исчез. Слышно было, как он, насвистывая что-то энергичное, напяливает куртку. Хлопнула входная дверь, автоматически защелкнулся финский замок.
– Нет, я положительно с вами, мужиками, шизанусь, – сказала Даша, плюхаясь на диван и прикрывая ноги полами застегнутого на пару пуговиц халатика. – Сатанисты, террористы, один с утра шпиономанию разводит, другой полные карманы незаконных «клопов» таскает, а сегодня, не поверишь, приснилось, что меня телевизор изнасиловать пытается…
– Вообще-то, я его понимаю, – Глеб присел на край дивана и окинул ее загоревшимся взглядом. – Тебя постоянно отчего-то тянет изнасиловать, из-за того, что рыжая, наверно?
Она закрыла глаза, закинула голову, подставила шею долгим поцелуям, вспомнив с радостью, что все еще пребывает на больничном и торопиться никуда не обязана. Пока Глеб ласково и непреклонно опрокидывал ее на диван, в голове у Даши еще крутились по инерции насквозь сыскарские заморочки, вспыхивали и гасли смутные ассоциации – на границе сознания, в неизвестной глубине, откуда догадки и идеи вдруг выскакивают в один прекрасный миг уже четко сформулированными в конкретные фразы. Показалось даже, что ухватила ниточку и поняла, что в сегодняшнем рассветном кошмаре было рациональным зерном,