направо?
– Остроумная ты моя! – ахнула я, немного перед Каширским засмущавшись.
– Взрослые налево, мелкие – направо, – внёс коррективу Женька.
– Вместе пойдём, – возразила я. – Не теряйтесь!
Каширский легонько меня приобнял, Катя с Аней взяли друг друга под руки, и мы направились наслаждаться ночью кошмаров.
Организаторы фестиваля подошли к мероприятию творчески и с большой фантазией, это стало ясно, едва мы прошли через первые же ворота с неожиданно гастрономическим неброским названием «Кошмар на закуску».
Просторный тематический парк под открытым небом демонстрировал набор пыточных инструментов, установок, орудий казней и прочих лёгоньких низкокалорийных ужасов, которыми предлагалось «закусить».
Начинал экспозицию позорный столб, в колодках которого уже кто-то висел, отчаянно пытаясь сделать удачное селфи.
Чуть дальше находился скромный лесок насаженных на колы чучел со страдальческим выражением на мастерски вылепленных лицах. Изогнутые в страшных муках тела, развевающиеся волосы, порванная, свисающая клочьями одежда, раскрытые в немом крике рты – всё это весьма впечатляло и прогоняло дрожь по позвоночнику. В композиции имелось и два свободных колышка – то ли для фото с ними в обнимку, то ли для любителей острых ощущений.
– О, Анжел, классно! Давай я тебя тоже сфоткаю! – воскликнул Каширский и развернул меня к… постаменту со старинным электрическим стулом.
Стул выглядел настолько реалистично, что я заподозрила даже, что это настоящий музейный экспонат, списанный и присланный нам из какой-нибудь американской тюрьмы в рамках культурного обмена. Громоздкий, старый, годов сороковых прошлого века… эта жуть завораживала и не давала отвести глаз. На стул добрые родители усадили малыша лет пяти, и теперь мамаша старательно застёгивала ремни ему на руках, а папаша прилаживал шлем, возясь с ремешком под подбородком.
– Нет уж, – решительно отказалась я от любезного Женькиного предложения. – Сам туда садись.
Каширский захмыкал. Родители окинули умилённым взором ребенка на электрическом стуле, приказали тому улыбаться и защёлкали камерой. Профессиональной, между прочим.
– Чего ж они такого маленького-то засунули, – протянула Катерина, наблюдая за жанровой сценой.
– Вот-вот, – поддержала её Аня и добавила обиженно, – ему ни шлем по-нормальному не надеть, ни ноги пристегнуть – не достаёт же! Дали бы лучше другим сфотографироваться!
Я фыркнула насмешливо:
– Здесь всего полно, выбери, что нравится, и фоткайся, сколько хочешь!
Да уж, выбрать действительно было из чего, если вас интересовали фото в подобных декорациях.
И пошло веселье. Каширский нацепил себе на шею петлю от виселицы и даже язык набок свесил. Я его фотографировать в таком виде категорически отказалась, как и повисеть рядом на соседней петле и сделать романтическое парное фото. Женя упрашивал, завлекательно помахивал веревкой, строил различные придушенные