не на наречии роксоланов: мягко, немного растягивая гласные.
– Не уйдешь! Я тебе кишки выпущу! – Из овражка выполз разбойник.
– Эй! Эй! Остынь! – крикнул ему всадник. – Чего ты на мальчишку с ножом лезешь?
– Не твое дело, – огрызнулся конокрад. – Ступай, куда шел.
Исмен сообразил, что всадник не принадлежит к шайке разбойников. Сам Папай11 послал ему заступника. Он заголосил:
– Это конокрады. Они лошадей моих уводят.
– Не люблю конокрадов, – сквозь зубы процедил всадник.
– Где ты там пропал? – двое роксоланов на низких лохматых конях подскакали к овражку. Завидев чужака, они насторожились и достали короткие акинаки. – Ты кто такой?
– Прохожий, – спокойно ответил всадник. – Что же вы так подло, ночью коней угоняете, да еще мальчишку хотите прирезать. Не по закону это. Нужны лошади, так отбейте табун честно, днем, скрестив оружие с хозяевами.
– Не учи, как нам поступать, – грубо оборвал его роксолан.
– Проваливай, иначе мы тебя вместе с мальчишкой шакалам скормим, – прорычал второй и тронул коня вперед.
– Попробуй, – спокойно ответил всадник, чуть пригнулся, развернув к нападающему своего скакуна.
– Остановись, – одернул товарища более внимательный роксолан и, понизив голос, быстро сказал: – Не видишь, это же ксай.
– Какой он ксай, – намеренно громко усмехнулся конокрад. – Где его акинак? У него даже горита12 нет. А одежда – просто рванье.
– Одежда тебе моя не нравится? А не хочешь свою отдать? И акинак в придачу, – спокойно и холодно предложил таинственный всадник.
Может, его неустрашимый вид, а возможно, спокойный твердый тон остудил конокрада. Роксолан струхнул. Глаза испуганно забегали: то на всадника, то на мальчишку. Он быстро вложил меч в ножны и повернул коня. Недовольно буркнул товарищам:
– Уходим!
Разбойники умчались, уводя табун. На краю овражка остались только Исмен и его спаситель. Репейник прибежал и жалобно заскулил, жалуясь, что лошадей угоняют. Угоняют, а что сделаешь? Исмен перебрался обратно через овражек, побрел к своему костру, сел на землю и бессмысленно уставился на тлеющие угли. Подъехал его спаситель спешился, устроился напротив, устало вытянув ноги в потертых старых сапогах. Исмен даже не взглянул на него.
– Поблагодарил бы, что ли, – беззлобно вымолвил всадник. – Все же, от ножа уберег.
– Лучше бы мне брюхо вспороли! – горестно вздохнул Исмен. – Теперь дядька с меня живого шкуру снимет. Ладно бы, волки жеребенка загрызли. Отхлестал бы тогда плетью, да на три дня без еды оставил… А тут – весь табун …Что я ему скажу?
– Экое чудо! – безразлично хмыкнул незнакомец, почесав густую рыжую бороду. – Скот частенько воруют. Расскажи ему все, как было. Что же он не поймет?
Исмен еще раз тяжело вздохнул.
– Если хочешь, я смогу подтвердить твои слова, – предложил незнакомец. – Как бы ты смог отбить табун? Их пятеро было. Тебя самого чуть