отказав этой неликвидной модели, он может потерять, и Декабрь, на который он потратил коньяк «Большой приз» и целый день невидимого творчества.
Ему вдруг захотелось выпить, но не с ними, дышавшими на него купажированным перегаром воблы и солода.
– Господи, хоть бы завтра взошло Солнце трезвости, мне её надо обязательно снять, – подумал он.
– Иннеса, – представилась молодая дама. – А вы меня снимите?
– Да, да, конечно, я не против, – сначала ответил, а потом представился фотограф незнакомке.
Так Юрик понял, что с коньяком он явно переборщил, да и она тоже. Похмелье у творческих людей никто не отменял. Из-за этого было потеряно в пустую не только два съемочных дня, но и полдня следующего, на фотосессию той самой дамы с родинкой и как оказалось ещё и не одной.
Дамы разделись, Юрик сфоткал, дело было сделано. На следующий день, отпечатав несколько фото на память для наших дам, он принес их к вокзалу, чтобы проводить и поблагодарить. Девушки уезжали одним поездом, одним ярким воспоминанием, и с одной мыслью, какой замечательный и талантливый фотограф этот Юрик, а главное совершенно бескорыстный.
Они уехали, а он остался, с декабрем на фото и с октябрем на улице.
В отличии от календарного года, эротический календарь всё никак не заканчивался. А ведь он был почти готов, сияя яркими на взгляд и нежными на тело прелестными дамами.
– Когда, когда? – спрашивали его посвященные в его заботы знакомые.
– Скоро, скоро! – отвечал им Юрик, но с каждым разом со всё большим раздражением.
А однажды коллега по цеху и по точке на пляже заявил, что где-то в Москве уже вышел первый советский эротический календарь, и Слава вот-вот ускользнет из рук сочинского гения фотографии.
– Пока сам не увижу, не поверю, – проворчал обиженный этой информацией Юрик.
Его действительно это очень задело, он понимал, что ни время, ни люди не стоят на месте, и рано или поздно кто-то раньше него выпустит похожее творение. Но он хотел быть только первым, но пока только верил и высматривая ждал свою Венеру.
Было не легко, скажу даже больше, был небольшой фрагмент в его жизни, когда мастер впал в депресняк, и даже собирался сжечь свой календарь, как Гоголь второй том «Мертвых душ». Но Гоголю-то уже было легче, к моменту сожжения, он уже успел напечатать том первый, а у Юрика ещё и первый не вышел, так что было что терять.
А молодец подкрался незаметно. Он был в кожаной куртке и в широких штанах. Высокий, спортивный и лысый. Подошел тихонько сзади и положил ему руку на плечо. Тот вздрогнул от неожиданности и резко обернулся.
– Ты фотограф Юрик? – спросил незнакомец.
– Я, – немного испугано ответил он, опознав в нем одного из так называемых братков.
– Ты делаешь этот самый секс-календарь? – ещё спросил парень.
– Да, я, но он ещё у меня не совсем готов, – с маленькой от волнения отдышкой произнес