она кротко и смиренно сдерживалась: «Да. Нет.»
Нэнси понимала, что дотошная медсестра делала её жизнь несносной. Одно время Нэнси дежурила по столовой, приготовляя бутерброды для пациентов, и начальство то и дело проверяло и оговаривало её: «Вы не так держите нож, когда отрезаете с этой стороны!.. Разворачивайте его вот так… Так, так и так… И убирайте пальцы подальше от лезвия!» «Да уймёшься ты?!.» – вздыхала «про себя» Нэнси, но виду не подавала, бросая короткое:
«Да. Нет. Спасибо.» а когда начальство уходило, бросала нож и тайком глотала бутерброд, чтобы заглушить гнев.
Ночью в своей тесной комнатушке с большими окнами, где едва хватало места для пары кроватей с тумбочками и «благородного комода» с подвесным зеркалом, девушки мечтали о будущем, когда через три года они получат дипломы медсестёр.
– Ты останешься работать в больнице? – интересовалась Стэн у подруги.
– Боже упаси! Одни ночные дежурства чего стоят!.. – Да ещё Крокодилица (так они называли старшую медсестру) и Синеносая бабка!.. Спорим, таких хватает в каждой крупной больнице!
– Может, поработать в центре страны, – размышляла Нэнси, – Хотелось бы повидать разные австралийские штаты – Квинсленд, Северные территории…
– Там слишком жарко. – …или Западную Австралию…
– А это слишком далеко.
– Мать захочет, чтобы я вернулась домой и послушно готовилась к замужеству, – предсказала Нэнси самой себе, – Только в этом случае я и смогу покинуть Аделаиду.
– Хорошо, что мой старик не беспокоиться, зная, что я ещё долго могу содержать себя и не у него просить о помощи, – задумчиво заключила Стэн Её мать умерла два года назад, и Стэн ухаживала за ней до последнего.
– Ещё успеем решить. Давай спать. И она уснула мгновенно, даже не переворачиваясь на бок – здоровый сон сморил её уставшее за день тело до пронзительного звонка в полшестого утра.
Глава вторая
Мать Нэнси была шокирована выбором дочери.
– Не представляю себе, как можно помышлять о таком, – взволнованно говорила она, – Отец и слышать об этом не захочет!.. Быть нянькой на побегушках!.. Такова особенность этой работы!.. А ещё тебе придётся мыть голых мужчин! В силу своего возраста, ты не понимаешь, как это унизительно, а мне ты наносишь смертельный удар, уж это точно! Как посмотрев в глаза своим друзьям, я объясню им, почему моя дочь ушла в няньки?!.
Так, подчёркивая каждое слово, миссис Маклин и вникла в прихоти своей дочери Агнессы. Августина Маклин к тому же огорчала и расстраивала её собственная близость к «аделаидскому обществу» – её отец Картер владел пивными заводами.
Когда же после замужества она сменила имя отца на звучное имя майора Грегори Маклин, почувствовала явное восхождение по социальной лестнице. Её стали приглашать на официальные балы к лорду мэру и светские вечеринки в доме правительства.