такой лютый бред нёс: «Я люблю тебя, но мы не можем быть вместе», – кривляясь, заявила Ева, – неужели ты, такой великий и ужасный, не мог придумать что-нибудь получше?
– Да. Я боялся, что меня посадят за доведение до самоубийства, – нервно рассмеялся Павлик. – Ты принесла мне нож, Ева, и попросила прикончить тебя. Ты была неадекватна! – почти закричал Павлик. – Со мной тоже что-то происходило – это работало в обе стороны. А потом твой отец позвонил мне и сказал отвалить. Я так злился на тебя, Ева. Я трахнул мамашу того пацана, с которым ты пошла гулять.
Ева вдруг отстранилась и пристально на него взглянула. Её лицо исказило изумление.
– Она стонала на мне как последняя шлюха на заднем сидении своего авто и повторяла, как она устала от мужа.
– Дай мне сигарету, – перебила его девушка.
Парень протянул ей одну, и она закурила.
– Я везде искала тебя. Нашла страничку в интернете с видосами – ты там выкладываешь безумные мультики, склеенные из каких-то уродливых картинок. Я сразу поняла, что это ты! Там наверняка зашифровано что-нибудь заумное, но я ни хрена не поняла, если честно.
– Чё, серьёзно? – самодовольно усмехнулся Паша, – а я думал, это никому не надо, и я зря стараюсь.
Павлик отобрал у неё сигарету и сделал затяжку. Снизу-вверх Ева наблюдала за ним: с тех пор, как они целовались под школьной лестницей, он осунулся и выглядел изнемождённым. Надменный, с оскалом и отрешённым взглядом – в нём было что-то жуткое.
– Мне скучно, – он снова затянулся, – я так хочу полюбить, Ева, я так устал от этой огромной пустой дыры во мне.
– А как же твой гедонизм? – она усмехнулась, – мы с тобой похожи, – сказала ему девушка и вернула себе скуренную почти до фильтра сигарету.
Потушив о траву окурок, она поднялась.
– Пошли, Паш. Меня дома ждут.
Павлик встал на ноги и плотно прижался к ней.
– Я хочу тебя, – в исступлении прошептал он и схватил её за шею.
– Ччч… Паш, пошли домой.
Одержимым взглядом Павлик посмотрел в её глаза.
– Паш, возьми меня за руку, – настойчиво попросила его Ева.
Он нехотя выпустил из тисков её шею и грубо схватил ладонь.
– Я люблю тебя, – вдруг прошептала девушка и поцеловала его в губы.
Павлик ответил на её поцелуй и зарылся в тёмно-русой шевелюре.
– Ты единственная понимаешь меня, Ева, – невнятно прошептал Павлик. – Ева, моя милая Ева, я стану великим?
– Конечно станешь, мой любимый папочка, – девушка подняла голову и улыбнулась ему.
Вместе с отрешённостью в его глазах Ева увидела несвойственную ему печаль. Она крепко обняла бывшего одноклассника, после чего нехотя отстранилась, и, впервые держась за руки, они медленно пошли прочь и расстались на том самом углу, где недавно встретились. Попутный ноябрьский ветер подгонял Еву к дому, но, осознавая неизбежность семейных разборок, она возвращаться не спешила. Девушка закинула к небу голову и глазами нашла выученное когда-то созвездие Кассиопеи.