Коша – не человек, а собака, освоившая команды хозяина. Но в тот момент я бы орала даже на собаку, срывая горло:
– Я любила его! Всегда любила! Хоть кто-нибудь спросил меня, как трудно любить такого человека?!
Коша все-таки сделал шаг ко мне, но не трогал, хотя тон его прозвучал иначе – он будто пытался успокоить, просто не очень это умел:
– Вас бы здесь не было, если бы Иван Алексеевич в этом сомневался. Так и любите – таким, какой есть. Идеальные герои бывают только в романах.
– А если я больше не могу? Вот именно таким?
– Ну, – он почти улыбнулся, пристально глядя на меня. – Вы замуж именно за такого человека выходили. Так кто виноват?
Меня оглушило. Я зажала голову руками и осела на пол. Ведь на самом деле никто не виноват, кроме меня самой. Полюбила не того, ждала невозможного. И запричитала, поскольку до сих пор даже мысленно этого не отваживалась произнести:
– Я надеялась… Всегда надеялась, что изменится… Ведь Ваня – самый лучший, самый яркий, самый любимый, ему только мелочи не хватало. И поверила, что мечта сбылась… Но все по-старому… И наркотики, и остальное – все по-старому. Изменился только пошив его костюма… И так будет всегда…
Говорила я это себе, потому сильно вздрогнула, услышав его ответ – Коша все еще зачем-то продолжал стоять в комнате:
– Я плохой психолог, если вы ждете советов. Но, по-моему, все просто. У вас прекрасная семья, вы для Ивана Алексеевича не какая-нибудь выскочка, которой нужны только его деньги. Он вас бережет. Так перестаньте беситься с жиру и продолжайте то, с чем четыре года успешно справлялись. Кстати, знаете, почему он с первой женой развелся? Истерики доконали. Не повторяйте ее путь, если любите мужа.
Это так и называется – «с жиру беситься». И Коша ведь все верно говорил, однако это привело к ненормальному смеху. Я вскинула на него глаза и со злым хохотом спросила:
– Как тебя там по-человечески? Руслан? Из тебя плохой психолог, Руслан! Но спасибо, что постарался. Очень мило это слушать от хозяйской псины со сказочной кличкой.
– Сказочной? – он ничуть не разозлился, а мне, наверное, именно того и хотелось.
Я устало отмахнулась:
– Иди уже вон. Не буду я кричать при Сергее Сидоровиче. А если мне захочется излить душу, то я лучше с Сашей поговорю – у него хоть имя есть.
– Вызвать вашего телохранителя? – Коша то ли издевался, то ли предлагал на полном серьезе. – Но душу Александру изливать не советую – он не наш человек.
И легко представилось, как улыбчивому телохранителю перерезают горло, – только за то, что он узнал слишком многое. Иван отбирал лучшего, да и профессиональная этика требует держать язык за зубами, но Саша «не их человек», потому его вычеркнут, если настроение такое будет. Им же, бандитам, одним трупом больше, одним меньше. Саша возил меня в учебный центр и тренажерный зал, ждал в коридорах, пока я занимаюсь. Мы почти не разговаривали, но он мне импонировал – именно тем, что тоже носил оружие, но оставался человеком. И работу себе выбрал такую, чтобы людей защищать. Может, тоже