с радостью приняли предложение показать святому воинству дорогу на юг.
Пришлось брать – других не было.
Пьяницы будто почуяли, что речь зашла о них. Обойдя пепелище по кругу, направились к церковным командирам. Впереди, походкой человека, после недельного запора разрядившегося прямо в штаны, суетливо семенил Хрюк. На каждом шаге оглядываясь, он то левым, то правым рукавом вытирал вечно текущий нос, между этими важными делами подмигивая глазами прожженного мошенника своему коллеге. Степной ветер задувал в прорехах его плаща, но даже он был не в силах взъерошить добротно просаленную шевелюру, с виду вроде рыжую, хотя разглядеть это под грязью было непросто. Шапку охотник не носил даже в самый лютый мороз, скорее всего, теряя ее каждый раз по пьяни, а пьян он бывал при любой возможности.
Ренатий выглядел ничем не лучше. Грязный, ленивый во всем, что не касалось потребления алкоголя, с лицом кретина в третьем поколении и характером донельзя избалованного домашнего кота. На степь он таращился с таким видом, будто его только что за шкирку вырвали из теплого мирка, где он валялся с утра до вечера на мягком коврике у очага и ленивым мяуканьем клянчил сметану.
– Я бы скорее поверил, что они жених и невеста, собравшиеся к алтарю, чем охотники, преследующие технотварей, – сквозь зубы процедил Либерий.
Цапий скривился:
– Других у нас нет. К тому же, как все горцы, они нечисты перед Богом, а потому и относиться к ним следует строже. Ты же не хочешь, чтобы это пепелище осматривали наши братья, мараясь об яд?
Либерий покачал головой:
– Пусть эти пьяницы сами травятся древней пакостью.
– Яд не древнее прошедшей ночи.
– Вы знаете, что я имел в виду.
Хрюк, подойдя, первым делом шумно очистил левую ноздрю с помощью зажатой правой и резкого выдоха, после чего гнусавым голосом прирожденного вруна доложил:
– Там ничего не осталось. Все погорело или раскидано. И еще кислятиной несет, будто капуста в кадке подгнила.
– Тела или следы? Вы нашли что-нибудь? – раздраженно уточнил Цапий.
– Ничего там нет, хотя мы сильно не смотрели. Боязно, и кислятина такая едкая, что в носу свербит нестерпимо. Но за лагерем вроде след есть.
– Вроде?
– Ну тут дело такое… Похоже, будто на лыжах кто-то прошел. А может, и не на лыжах. Уж больно неуклюже шел. Будто падал через шаг. А еще снега столько намело, что не понять толком.
– Но это точно след человека?
Охотник пожал плечами:
– Сколько живу, не видел, чтобы дичь такой оставляла. Да и не слышал. Поговаривают, что за Подонцом встречаются твари вообще ни на что не похожие, ликом пострашнее тещи Техно и падкие до человечинки, ну так до него отсюда путь неблизкий.
Либерий, быстро обдумав полученную информацию, озвучил свой вывод:
– Этот след появился не раньше ночи. Будь иначе, его бы совсем замело.
– Похоже, так, – кивнул Хрюк, искренне считая, что его мнение безумно