может, у нее есть сведения о том, что они принимают наркотики? Или она считает, что у меня глюки, раз я сказала, что они выходили на мороз без зимней одежды? Но я знаю, что видела. На этих парнях определенно не было никаких теплых вещей.
– Может быть, они выходили только на пару минут, – заключает она наконец, протягивая мне две таблетки эдвила. – Но в любом случае мой отец дознается, в чем тут суть.
Мне хочется попросить ее ничего не рассказывать дяде Финну, ведь быть новенькой и так несладко, а тут меня еще сочтут ябедой. Но всякий раз думая о том, что могло произойти – и наверняка произошло бы, не вмешайся в дело Джексон, – я понимаю, что дядя Финн должен об этом узнать. Иначе им ничто не помешает сделать то же самое с кем-то другим.
– Может, ты еще поспишь? – спрашивает Мэйси. – Если не хочешь есть.
Мой желудок начинает протестовать при одной мысли о еде, и я говорю:
– Есть мне не хочется. Но вряд ли у меня получится заснуть. Думаю, мне лучше сейчас распаковать чемоданы и приготовить то, в чем я буду ходить сегодня.
– Не беспокойся насчет чемоданов. Я их уже разобрала.
– Когда же ты успела?
– После того как ты заснула. Я подумала, что, если тебе не понравится, как я разложила твои вещи, ты сможешь переложить их потом. Но так все они хотя бы будут у тебя под рукой.
– Ты не обязана была это делать, Мэйси.
– Знаю, что не обязана. Но ты так паршиво себя чувствуешь, и я решила, что небольшая помощь тебе бы не помешала. К тому же сегодня у нас намечена вечеринка и тебе будут нужны принадлежности для макияжа и средства для волос.
Не знаю, что забавляет меня больше – это ее небрежное упоминание о том, что сегодня она рассчитывает повести меня с собой на вечеринку, или уверенность, что на мне будет настоящий макияж, хотя, кроме туши для ресниц и блеска для губ, в моей косметичке ничего нет.
Если учесть, что даже вчера, когда мы ехали на снегоходе по здешней глуши, Мэйси была ярко накрашена, можно представить себе, как она будет выглядеть на сегодняшней вечеринке.
– А что это за вечеринка? – спрашиваю я, свернувшись клубком под ярко-розовым стеганым пуховым одеялом, которое нравится мне все больше и больше, – наверное, потому, что оно мягче и удобнее, чем любое другое, которое я когда-либо имела.
– Она устраивается в твою честь – чтобы поприветствовать тебя в Кэтмире.
– Что? – Я сажусь так быстро, что у меня начинает болеть голова. – В мою честь? Ты это серьезно?
– Ну, вообще-то раз в месяц в школе устраивается вечеринка с угощением в целях укрепления единства учеников. И мы просто решили сделать ее более похожей на праздник – в честь тебя.
– А, ну да. Ведь все здешние ученики приняли меня так радушно. – Я зарываюсь лицом в подушку и издаю стон.
– Не все они плохие, честное слово. Посмотри хотя бы на Флинта. Ведь он прелесть, правда?
– Правда. – Я улыбаюсь, вспомнив, как он поддразнивал меня, называл Новенькой.
– Большинство тех, кого