нее грязь из-под ногтей! Расчетливая тварь!
Он вырвал из руки опешившей Галины бутылку, сорвал зубами пробку, выпил половину пузыря, вернул емкость партнерше Листошина:
– Семену и этого хватит!
Оглядевшись и увидев разбросанную одежду, Александр оделся. Кивнул на Соню, обращаясь к Галине:
– А этой суке кобеля с большими звездами подбери. Ты тут, наверное, со всеми переспала, знакомого имеешь. А то иссохнет дама. Неудовлетворенные амбиции гораздо опаснее неудовлетворенных желаний.
Галина, подбоченясь, сощурила глаза:
– А чего это ты, мальчонка, разошелся? Деловой, да? Баба не захотела с ним переспать! Значит, такой ты стебарь, что от тебя нормальные девки шарахаются!
Александр прикурил сигарету, пыхнув дымом в лицо Галины:
– Скройся, шалава!
И, оттолкнув ее в сторону так, что она завалилась на подругу, Калинин прошел к двери. На пороге обернулся, достал из кармана несколько чеков разного достоинства, бросил на женщин:
– Это тебе, Сонечка! Все же худо-бедно, но роль дырки ты сыграла. Глаза б мои вас не видели.
И вышел в коридор, захлопнув за собой дверь.
В фойе увидел за стойкой прежнюю женщину в форме прапорщика, в очках, листающую журнал. Спросил:
– Выход открыт?
Дежурная с удивлением спросила:
– Уже уходите?
Александр подошел к стойке, нагнулся к прапорщику:
– Ухожу, родная! Не понравилось мне в вашем борделе!
– Вы слова-то подбирайте, не знаю, кто по званию.
– Неважно. А слова я подбираю.
– Кто ж это так вас разочаровал?
– Какая разница?
– На новенькую налетели?
– И что?
Женщина усмехнулась и взглянула на офицера похотливо:
– А то, что все норовите на свежачок, а в итоге облом. Вот лично я такого орла, как вы, пригрела бы. Так, что обо всем на свете забыли бы!
– Так пригрей!
– Отчего нет? Вот только час подождать придется. Через час у меня отдых. Вон и комната отдыха, – дежурная указала на дверь в торце фойе, – будет желание, заходи! Приму, не пожалеешь!
Калинин вздохнул:
– Да! Бордель, он и есть бордель!
– Иди, протрезвись! А через час приходи! Да смотри, поаккуратней на улице, особо по городку не шатайся, лучше посиди где-нибудь на лавочке. Они как раз в сквере у лечебного корпуса имеются.
– Почему это мне нельзя по городку пройтись?
– Патруль после отбоя лютует. Наши, госпитальные, ерунда, а вот дивизионные, из комендантской роты – звери. Им главное план выполнить.
– Ладно. Так дверь открыта?
– Открыта!
– Пошел я!
– Так придешь через час-то?
– Посмотрим!
– Ну, смотри, смотри! Я буду ждать!
– Жди!
Калинин вышел из женского общежития. Немного отойдя, обернулся, взглянул на здание. В каждом окне горел свет. Неужели везде сношаются? Расслабился, мать его! Ну, Семен, будет еще разговор. Хотя при чем здесь Листошин? Он-то как раз и получает то, чего хотел. Александр вздохнул. Посмотрел по сторонам, пошел