А Милкин внутренний врач прописал им средство: употребить внутрь – перорально, так сказать – сухого вина. Бутылку которого она умудрилась стащить с выпускного сабантуя. И когда только успела?
– А чо? – сказала Милка сердито, понимая, что Катя этот криминальный поступок не одобрит. – Всё Ярославу оставлять, что ли? Дноклы уже у него собирались, в основном пацаны – водку допивать. Вино да ещё сухое им не в кайф, сама понимаешь, а нам как раз. Мы ведь тоже деньги сдавали! – оправдывалась она. – Так что давай, Кэт, ноги в руки! И ко мне! – приказала Милка, не давая ей времени на осуждение. – А я пока бутеров настругаю. Тебе с сыром, как ты любишь?
– Ага! – ответила та.
Это была уже другая Катя – медаль ей не дали, в училище не взяли, бойфренд её на Симку променял – пора начинать пить ворованное вино.
Она быстренько переоделась, нанеся на лицо боевой окрас – тушь, брови, помада. Из зеркала на неё глянуло почти привычное лицо хорошенькой блондинки. Если не считать голубых теней под глазами, но это даже придавало ей некий шарм.
Катя выгребла из вазочки остатки шоколадных конфет, написала матери записку – на случай, если поздно вернётся: «Я у Милки». И вылетела из квартиры, будто юная ведьма на метле – на шабаш у реки.
Кажется, энергия – присущая, по словам Михаила Леонардовича, всем молодым – к ней снова вернулась. Значит – белая полоса в её жизни уже не за горами. Пора держать хвост по ветру. И найти, наконец, пистолет.
Глава 3
Катя осмотрелась.
Что ещё надо сделать? А, вот полка с чаем полупустая. Сейчас!
Она пробежала в подсобку, нагрузила на тележку коробки и вывезла её в зал. Стала раскладывать. Спину ломило от усталости, плечи болели. Ну, ничего – до конца смены уже немного осталось. Как говорит Милка: кучен день до вечера, когда делать нечего.
Но и те три дня безделья, когда Катя провела в инфернальной тени этого мира, думая «про жизнь» и ничего и никого вокруг не замечая, не прошли для неё даром. И были той ещё кучей. Она тогда полностью поменяла все свои ориентиры, согласно которым и строила теперь свою жизнь.
Во-первых, как и советовал Михаил Леонардович – о музыке и пении Катя решила забыть. Как об увлечении детства. Зачем – с её-то средними данными – морочить людям головы? Пусть слушают тех, у кого есть выдающиеся способности. Ну, или таких, кто умеет проторить себе дорогу к славе иными способами. Это не про Катю.
Во-вторых, Катя не собиралась и дальше сидеть на шее у матери. Большая уже тётенька – рост под метр восемьдесят – хватит руку засовывать в мамин кошелёк. Свой пора иметь. И устраиваться на работу.
Но, самое главное – и это в третьих, Катя решила, что обязательно будет учиться в самом крутом московском вузе, переплюнув даже Анджелу. Поэтому, получив курс интенсивной вино-терапии у Милки, Катя на другой же день нашла в инете пару-тройку подходящих московских вузов. И остановила свой выбор на международном экономическом. Который, кстати, имел заочную форму обучения. И даже внедрил такую