вот когда я не в силах сохранить ни капли приличествующей серьезности, политкорректности, уважения к чувствам верующих и т. п., так это при рассказе о Яне Непомуцком. Понимаю, что нахожусь где-то даже на грани святотатства. Знаю, что это единственный святой чешского происхождения, признанный всем остальным католическим миром. Читал, что Непомуцкий любим и почитаем всеми чехами (что-то сомневаюсь, но как проверить?). Ничего не могу с собой поделать. Даже дочь спросила: «Папа, неужели тебе его не жалко?» Ну, жалко, конечно… Но должной почтительности к его личности не ощущаю. Даже представляя экранизацию средневековой истории Чехии с участием голливудских звезд, в роли Яна Непомуцкого я вижу американского комика Лесли Нильсена (ныне уже, увы, покойного).
Наверное, причин несколько. Во-первых, никаких выдающихся деяний он не совершал, а святым стал в результате мощной пиар-кампании, проведенной католической церковью много лет спустя после его действительно мученической смерти. Потребовалось вытеснить из сознания чехов почитаемого ими еретика Яна Гуса, вот и вспомнили о бедном утопленнике Непомуцком. По всем приходам разослали агитационный материал со слезливой историей о том, как под страшными пытками не выдал он тайну исповеди несчастной жены свирепого Вацлава IV. Наверняка популистская выдумка, рассчитанная на простодушных, сердобольных прихожан. На самом деле священник просто оказался между молотом и наковальней – в самом эпицентре яростной борьбы короля с архиепископом. Вацлав IV действительно обладал бешеным нравом. Во время одного из споров с архиепископом он так вспылил, что чуть не накинулся на того с кулаками. Напуганный архиепископ предпочел на время удалиться из Праги. Неудивительно, что король так жестоко расправился с несчастным священником, вторым после архиепископа человеком в церковной иерархии. Рассказывают, что Вацлав лично пытал узника зажженным факелом – это и дало повод предполагать, что он хотел выведать тайну исповеди. Потом Ян Непомуцкий был сброшен в мешке с Карлова моста. Над местом его падения в воды Влтавы якобы зажглось пять звезд, и теперь туристы безошибочно отличают Яна Непомуцкого от прочих святых по изображению этих звезд над его головой.
Конечно, мне жаль мученика и неудобно перед его почитателями. Беда в том, что, прежде чем прочесть о нем что-то серьезное, я читал Ярослава Гашека, а этот известный циник издевался над всем вокруг. И добро бы только над императором Францем Иосифом, за это чехи ему вряд ли претензии предъявят, но он и по поводу сентиментальности прекрасной чешской писательницы Божены Немцовой зубоскалил, а над религией так вообще насмехался. Вот как он писал о страданиях Яна Непомуцкого (вложив эти слова в уста своего героя Швейка): «А кто не хотел сознаться, тому на ноги надевали испанские сапоги и поднимали на дыбу или жгли пожарным факелом бока, вроде того, как это сделали со святым Яном Непомуцким. Тот, говорят, так орал при этом, словно его ножом резали, и не перестал реветь до тех пор, пока его в непромокаемом