до двадцати раз одну и ту же радиограмму. За полмесяца работы для радиодивизиона радистом Сергеем Кимом был установлен своеобразный рекорд – за смену он сорвал 40 передач радиограмм врага. Немецкие радисты нашего взвода передали секретные коды для кодирования шифрограмм соответствующим подразделениям фронта и нам, естественно.
Также из Москвы мы получили Руководства и Наставления по организации связи, рекомендовавшие с целью радиомаскировки соблюдать меры скрытности и ограничивать применение радиосредств, особенно до начала операций. Все они были выработаны на основе опыта первых месяцев войны. Эти меры повысили эффективность противодействия радиоразведке противника.
Еще порадовали наши радисты тем, что несколько раз были запеленгованы немецкие радиостанции, работающие в советском тылу в прифронтовой полосе. По тревоге поднималось несколько отделений разведчиков первой роты для точечного прочесывания предполагаемых мест, откуда велись передачи. произошедших в течении пары недель. В течение десяти дней из восьми, выявленных нашими радистами случаев, когда предполагалось, что вражеская радиостанция работает в нашем тылу, разведчики-следопыты дважды смогли выследить и задержать немецких радистов, которых мы передавали в контрразведку армии.
Бойцы второй роты и роты глубинной разведки ходили за линию фронта, устраивая отстрел офицеров и различные диверсии путем минирования и подрывов техники, железнодорожного полотна и других объектов военного назначения. Всё, что было посерьезней – фотографировалось, потом ротные фотографы, вначале под руководством Савенко, а далее самостоятельно, проявляли пленку и печатали фотографии, создавая боевой архив. В эти же дни к нам в часть подошли двое мужичков, своим видом напоминающих интеллигенцию в очень тяжелом финансовом положении, и попросились записать их в часть.
Часовой, вызвав начальника дежурной смены, передал ему визитеров, а сам продолжил свое дежурство.
«Кто такие и чего вы хотите?» – задал вопрос сержант.
Мужички представились артистами Волоколамской театральной студии при доме железнодорожников и выразили желание записаться в армию для борьбы с врагом.
– Хлипкие вы, товарищи, у нас тяжело будет.
– Мы знаем, что вы разведчасть, и у вас большие требования к кандидатам, но мы тоже хотели бы помочь нашим.
В это время я возвратился из штаба армии, и застал этот разговор.
«Здравия желаю, товарищ капитан, – приветствовал меня старший караула, и добавил уже для мужичков, – вот наш товарищ командир, обратитесь к нему, может быть и найдет для вас дело».
Я повторил вопросы сержанта, касающиеся того, кто они такие вообще.
– Артисты, говорите, куда б вас тогда бы пристроить, товарищи артисты.
– Вообще-то мы не совсем артисты. Мы обслуживающий персонал, гримеры мы, но иногда и к ролям привлекались в эпизодах.
– Гри-и-имеры, а