господин! Есть и ещё кое-что для вас полезное! Женщина – это толстенькая такая особа, лет тридцать, лицо круглое, как у всех Кошек, брюнетка, глаза чёрные, губы полные, всё время лыбится, картавит. А второй, если поточнее, из Котов, Волков, или Орлов… Среднего роста, лицо в оспинах, шрам на щеке, хромает. Их вам легко будет найти… Им известно только то, что селения уничтожили некие монахи.
– Монахи? Откуда? Какой культ? – заинтересовался Однорукий.
– Они якобы не знают. Посудите сами, милостивый господин: все свидетели погибли, а они отсиделись на одной из Застав и теперь ищут следы, чтобы отомстить за родичей. Подумайте только, какой интерес эти штучки-Талисманы представляют для Инквизиции! А если есть ещё подобные магические артефакты с ещё более мощными дарами? Это действительно важная тайна и стоит моей никчёмной жизни! Вы ведь обещали, да? Да?
Однорукий помолчал в томительном размышлении. Потом медленно кивнул:
– Да. Инквизиция никогда не нарушает своих клятв. Ты свободен и у тебя есть два часа.
Палач молча разрезал верёвки и толкнул смертника на землю. Тот упал, больно ударившись, но тут же вскочил и, не оборачиваясь, побежал к лесу. При этом Орёл торжествовал, не таясь:
– Жизнь продолжается! Да за два часа я буду за пять километров отсюда, да ещё в такой глуши, что только стервятники и найдут меня!
И он оказался полностью прав.
Убегая и тщательно запутывая следы, рэкетир забрался в такую редкую глухомань посреди девственных джунглей, что и сам запутался и заблудился.
Но он не унывал, радуясь, как заново рожденный. Смертник присел в усталости на упавшее дерево, вытирая пот:
– Здесь меня ни Инквизиция, ни Стражи не найдут. Никогда!
И опять оказался прав.
Посидев немного, он почувствовал слабость и ему стало трудно дышать. Потом вздрогнул и упал без чувств в гнилые сучья.
Собрав волю в кулак, он сумел проползти ещё с десяток метров. И больше не поднялся, так как через минуту умер от сердечного приступа.
А вскоре его уже рвали стервятники, которые только и нашли его, как он и пророчествовал совсем недавно.
Рэкетир сам того не ведал, что яд в крови человека, выпившего отраву из фляги агента Инквизиции, через несколько часов свалит его. Насмерть.
А где-то далеко, на шляхе, Однорукий потёр лоб, покашливая:
– Наврал, подлец, в три короба. Ведь у Кошек всегда голубые глаза, тёмных не бывает. И к тому же, что это за бред: «кони разговаривают»?
Потом аккуратно вычеркнул имя Орла из списков разыскиваемых беглецов:
– И воздастся каждому по грехам его…
Один
Треух уверенно пробирался по лесу, стараясь перемещаться по еле заметным охотничьим тропам, ведущим куда угодно, как оказалось, но только не к шляху. Крокодил отбивался от москитов и был уверен, что доберётся до Заставы и сумеет прошмыгнуть через неё. К вечеру он вышел к ручью и основательно подкрепился знакомыми дикими ягодами, плодами