стоит попробовать посмотреть фотографии метро на компьютере дома. Это может уменьшить восприимчивость. А потом попытаться пройти по решетке.
Я киваю, хотя заранее знаю, что ничего не получится. Даже при мысли об этом у меня екает сердце.
«Что со мной происходит?» – хочется выкрикнуть мне.
Пытаюсь подавить дрожь в голосе и спрашиваю:
– Хотела узнать, как вы считаете – когда мне должно стать лучше? На следующей неделе у меня еще одно собеседование по работе, но если меня примут, придется добираться туда на трех автобусах.
Паула закрывает блокнот, и я замечаю, как она украдкой бросает взгляд на часы на столе.
– Шэй, вы пришли сюда из-за одного конкретного происшествия, но я думаю, происходящее гораздо глубже.
Внутри все сжимается – я знаю, она права. Я пыталась осознать увиденное, проанализировав данные, переведя трагедию Аманды в сухие факты: только за этот год более двух дюжин других людей бросились под поезд в метро Нью-Йорка. Сотню пешеходов насмерть сбили машины в прошлом году, как и несколько десятков мотоциклистов. Спрыгнуть с высотного здания – четвертый по популярности способ покончить с собой в Нью-Йорке, а убийства совершаются здесь ежедневно.
Почти у каждой из этих ужасных смертей есть свидетели; я читала некоторые их комментарии в газетах. Хотя кажется очевидным, что на других это тоже должно оказать огромное влияние – как иначе? – я задаюсь вопросом, нормально ли получить такие глубокие травмы, как у меня.
«Возможно, дело вовсе не в том, что я видела», – думаю я, глубже вжимаясь в кресло напротив Паулы. Возможно, трагедия того душного воскресного утра и неудачи, сопутствовавшие мне до этого, просто разбудили во мне нечто, что давно ждало своего часа.
– Мне бы хотелось определить временные рамки вашего излечения, но я не могу, – говорит Паула.
– Но примерно? Недели? Месяцы? – в отчаянии спрашиваю я.
– Ох, Шэй. – Похоже, ей искренне жаль. – В терапии быстрого исцеления не бывает.
Хрупкие проблески надежды улетают от меня все дальше.
Плетусь домой в легком сарафане и балетках, которые надела на работу, и надеюсь, что Шона и Джоди нет и диван окажется в моем распоряжении. Сил хватит лишь на то, чтобы приготовить в микроволновке попкорн и посмотреть какое-нибудь глупое телешоу.
Захожу в квартиру и вижу, что одно из желаний исполнено: квартира пуста.
Иду в спальню и скидываю сарафан. Достаю шорты из корзины со свежевыстиранной одеждой, но тут понимаю, что я была в них в день смерти Аманды, и меня начинают одолевать сомнения.
Но с этим испытанием я справлюсь. Натягиваю их на себя.
Карманы скомканы после стиральной машины, и, направляясь на кухню за минеральной водой, я машинально начинаю расправлять их.
Мои ноги резко останавливаются.
Я несколько раз проверила сумку, перетрясла ее, прощупала швы. Но мне ни разу не пришло в голову заглянуть в карманы одежды, которая была на мне в тот день.
Медленно вытаскиваю правую руку, заранее зная, что увижу.
Он