судьба их замалчивается. Так что ты просто похандрила, чтобы потом заново найти себя, – рассудительно произнес Алекс. Каким же уравновешенным и серьезным он стал! И куда подевалась проказливость мальчишки и детский задор?
– Тебе можно дать не семнадцать, а двадцать пять лет. А по характеру так и все тридцать, – сказала я, внимательно глядя на своего заново обретенного друга.
– На войне не место веселью. Я сразу по прибытии сюда попал в переделку и видел смерть людей. И сам был вынужден убить. Мне было лет четырнадцать, если не меньше. Так что и теперь я едва ли могу беззаботно смеяться.
– Ал, но ведь это ужасно! – воскликнула я. – У тебя же психологическая травма, которую ты не изжил за все эти годы, и она мешает тебе чувствовать всю прелесть жизни!
– Давай не будем о моих травмах. Я избрал путь воина, а тут мягкость характера неприемлема. Мне вверено командовать солдатами, а с ними надо обращаться строго и справедливо. Для этого требуются воля и дисциплина. Если бы я все время был весельчаком, никто бы меня не слушал.
– А ты пробовал? – ляпнула я, явно нарываясь.
– Нет. И не собираюсь.
«Вот уж подумать не могла, что он станет таким. Думала, что обрела понимающего друга, а получила черствого солдафона. Но делать нечего – жизнь не раздаривает людей просто так. Надо довольствоваться тем, что имеешь».
– Ладно. Через пару дней я вернусь в школу, а то и так уже сильно отстала по программе. Будешь приезжать в гости или встретимся через пару лет на линии фронта?
Алекс хмыкнул.
– Мой отпуск еще не закончился. У вас ведь есть выходной? Тогда я приеду к тебе. Учись ездить верхом, так как пешком до Цитлановки ты больше не пойдешь!
Я улыбнулась в ответ.
– Спасибо за заботу, дружище!
Все. Я встала в позу. В позу той, кто будет намеренно вести себя с Алексом не так, как он привык в своем ненаглядном лагере. И ему останется либо рассориться со мной в пух и прах, либо принять мои правила игры. Я ему не солдат, но и не маленькая девочка, за которой требуется присмотр.
На следующее утро я разглядывала свое отражение в круглом зеркале на стене. Лицо бледное, но с него пропали все прыщи и угри и вообще все, что свойственно коже подростков. Под глазами небольшие круги, но сами глаза не усталые и блеклые. Наоборот, в их серо-зеленых глубинах вновь пылают огоньки. Волосы, конечно, следует подстричь, тем более что крашеные концы смотрятся просто ужасно, а сверху уже вылез мой родной, светло-каштановый цвет.
«Мне подошел бы пепельный», – подумала я, вспомнив, что в Вегарде сейчас модно окрашивать волосы именно в пепельный цвет, причем краска у них на натуральных смесях. Значит, можно рискнуть.
Вообще-то я никогда не была в восторге от своей внешности. Ровным счетом ничего выдающегося – среднего роста, худенькая, с небольшими чертами лица. Прямо неинтересно… Единственное, что привлекало – осиная талия и вправду часто вспыхивающие, как огонь, серо-зеленые глаза. Но рядом с длинноногими красавицами и грудастыми