на данную тему лишь в середине 80-ых годов – и все в одном ключе. На самом деле так, или врет (поскольку теперь пишет, что и раньше уже вместе с остальной «номенклатурой жил двойной, а вернее тройной жизнью») – не имеет значения. Книжка его по своей направленности ничем не отличается от Горбачева оправдательных писаний. Не отличается и от таковых, например, Волкогонова или того же Бурлацкого, учившихся и подвизавшихся (касается двух последних), как и Яковлев, всю свою активную жизнь на заказном сочинительстве для вождей. Однако Яковлев по хитрости на голову выше своих коллег. С учетом этого замечания – книжка ничего, – расширяет кругозор. Интересны отдельные ее частности.
Как постепенно, при правильной оценке творческого труда интеллигенции в сталинские времена, этот труд был в дальнейшем низведен по оплате до уровня труда слесаря. Как бездарно страна тратила валюту на покупку зерна. Как коррумпирована была власть. Как автор часто отдыхал и принимался вождями в разных, недоступных для простого люда, санаториях, дачах и прочих местах. Правда, о последнем и другом подобном приобщении к царским благам писали и остальные, но писали всегда с некоей отстраненностью, а если с критикой, то, упаси Бог, только не себя. Есть и другие достойные внимания факты. Но ведь не из-за них сочинял он свою книжку.
Недостаток книги, в деловом ее плане, – один. Все в ней представлено помимо действительных исторических причин. Хотя бы, к слову. О поражающей автора «жестокости» революции никакой не политик – Гончаров – за 150 лет до него писал, что рядом с неразумным богатством, тщеславием, роскошью и прочими излишествами власти и ей служащих «всегда таится нищета, которая сторожит минуту. Когда мишурная богиня зашатается на пьедестале, она быстро, в циничных лохмотьях, сталкивает царицу и садится на престол». И далее, к сожалению, с той же философией «от живота», начинала то же самое, что и ее предшественники. А что стоят несколько строчек Виктора Гюго. «Восстание возникает из постепенно накопившегося электричества, из внезапно вспыхнувшего пламени, из бродящей силы… наперекор деспотизму, наперекор законам благополучия счастливых и наглости нескольких богатеев». Бесподобное по своей простоте объяснение истинных причин террора, кровавых народных бунтов и «жестоких» революций! Вот откуда проистекает зверство и все другое аналогичное зло жизни! Не потому ли, почти одновременно с Гончаровым и Гюго наблюдательный француз Астольф де Кюстин, насмотревшись на помещичью дикость, предрекал России «страшную революцию», не в пример многим теперешним, в том числе и Яковлеву, проповедникам, что считали ее чуть ли не контрреволюционной случайностью и плодом больной головы Ленина.
Через 50 лет, в начале прошлого века, писал о том же накопительстве богатых и ненависти к ним бедных – Толстой. А потом разносил роскошь и упоминал о причинах увлеченности марксизмом величайший борец за здравый смысл Витте. Это он отметил, что «когда народ делается в части своей, сознательным, невозможно вести политику