у города, пусть не официальное и узаконенное, но так и осталось – Пятиколонск. Никто ведь не смог запретить мирным и добрым гражданам называть его именно так. Историческая справедливость или недочёт со стороны красных… комиссаров.
Юлия: – Ни то и не другое. Всё гораздо проще и прозаичнее. Ещё в тридцатых годах минувшего века здесь была организованна мощная по тем временам автомобильная колонна под номером пять. На Западе России она была одна из самых заметных. В этом городе происходила перевалка промышленных грузов в сторону столицы и… обратно. А транспортное предприятие так и называли, без всяких намёков на что-либо. Так вот и название в народе сохранилось – Пятиколонск. Похоже, что сейчас оно наполнилось новым содержанием. Но нам с тобой на это цинично плевать.
Валёк: – Ты начинаешь себе же противоречить, Юлька. Как ты сказала, так мы и сделаем. Попробуем, как раз, и подзаработать на здешних, так сказать, патриотических, проамериканских чувствах… горожан. Отступников надо наказывать нашими… подручными методами.
Юлия: – Но только, если мы проколемся, то орденами и даже медалями нас с тобой, Валёк, не наградят. Мне, почему-то, кажется, что может случиться именно так. Тут причин много. Там, на самой верхотуре, сидят такие птицы, которые давно обосновались за Океаном. Но считают себя патриотами России. А наш зомбированный народ безумно верит в их порядочность.
Валёк: – Ты своими страшными предположениями рвешь мою душу на лоскуты! Я ведь так надеялся и верил, что удостоюсь, хотя бы благодарности в свой адрес. От какого-нибудь депутата.
Юлия: – Ты – эгоист, Валёк. А как же я? Мне тоже нужна благодарность. Ведь если прозвучит доброе слово из уст какого-нибудь чинуши в мой адрес, то оно будет от… имени народа. Ни больше, ни меньше. А это ведь почётно. Не забывай, мы ведь, Валёк, с тобой вместе… Мы – одно целое.
Валёк: – Мы – одно целое? Ну, что ты, Юленька! Что ты говоришь? Если мы одно целое, то получается какой-то четвероногий, четырёхрукий, двуполый монстр. Гадость реальная! Но ты не думай обо мне плохо. Конечно, за решётку сядем вместе. Точнее, одновременно. За групповое мошенничество, вымогательство и прочее больше дадут. Групповуха – это здорово и продуктивно. Соображаешь? А там, на зоне, столько впечатлений!
Юлия: – Я в курсе, Валёк. Но к счастью, о такой романтике я пока только в книжках читала. Этого вполне достаточно. Я тоже надеюсь найти работу по специальности и заниматься историей и педагогикой.
Валёк: – Похвально. Будем стараться, чтобы не засветиться. Впрочем, я пока пройдусь по этой вот улице вдоль домов частного сектора. Подумаю, что и как. Встретимся подальше отсюда, на перекрёстке, через полчаса. Подходи, если не передумала!
Юлия: – Но как же я могу оставить в беде бедных и несчастных борцов за американскую свободу на территории России. Ведь сейчас она для меня почти что родственники.
Валёк кивает головой.
Уходит.
Юлия