требующих обстоятельного изучения? Хотя возможно, она и не ошибается. Может быть, Мазрим Таим и не пожелает провозгласить себя Возрожденным Драконом, но разве что-то изменится, если за него это сделают другие?
Эгвейн очень хотелось, чтобы вернулась Морейн. Эта женщина не стала бы держаться столь вызывающе в ее присутствии. Джойя знала, что они с Найнив всего лишь принятые. Как-никак, а разница есть.
– Продолжай, – произнесла Эгвейн почти так же резко, как Найнив, – и помни: другими словами.
– Конечно. – Джойя кивнула, будто в ответ на вежливое обращение, но глаза ее сверкнули, точно черные угольки. – Думаю, результат для вас очевиден. Ранда ал’Тора обвинят во всех злодеяниях… Ранда ал’Тора. Никакие доказательства того, что это два разных человека, ничего не дадут. В конце концов, кто знает, на что способен Возрожденный Дракон? Возможно, ему под силу находиться в двух местах одновременно. Даже отпетые смутьяны, которые вечно собираются вокруг Лжедракона, могут заколебаться, и лишь самые закоренелые злодеи поддержат Ранда ал’Тора Кровавого. Все народы ополчатся против него, как во времена Айильской войны… – Джойя одарила Авиенду извиняющейся улыбкой, неуместной в ее безжалостных глазах, – но только не в пример быстрее, чем тогда. Даже Дракон Возрожденный не сможет вечно противостоять целому миру. Он будет сокрушен еще до начала Последней битвы, его сметут те, кого он собирается спасти. Темный обретет свободу, и тогда настанет день Тармон Гай’дон. Тень накроет мир и навеки изменит Узор. Таков план Лиандрин. – В голосе Джойи не было и следа удовлетворения или ужаса.
История ее звучала правдоподобно, куда правдоподобнее рассказа Амико о случайно подслушанном обрывке разговора, но Эгвейн больше верила Амико, чем Джойе. Может быть, потому, что предпочитала верить ей. Легче противостоять неясной угрозе, исходящей из Танчико, чем расстроить коварный и продуманный замысел Лиандрин поднять против Ранда все человечество. «Нет, – думала Эгвейн, – Джойя лжет. Несомненно – лжет». Но они не могли оставить без внимания оба рассказа, как, впрочем, не могли и рассчитывать на успех, проверяя обе истории.
Дверь распахнулась, и в комнату вошла Морейн, а следом за ней Илэйн. Дочь-наследница, нахмурясь, уставилась в пол: по-видимому, ее одолевали мрачные мысли. Но Морейн… От обычной бесстрастности Айз Седай не осталось и следа. Лицо ее было искажено яростью.
Глава 6
Двери
Ранд ал’Тор, – процедила Морейн сквозь зубы, ни к кому не обращаясь, – дубина неотесанная, ослиная башка, упертый дурень, такой же, как… как все мужчины!
Илэйн сердито вздернула подбородок. Лини, нянчившая ее в детстве, говаривала, что скорее удастся спрясть шелк из свиной щетины, чем сделать из мужчины хоть что-нибудь путное. Правда, это не могло служить оправданием для Ранда.
– Таких уж парней мы растим в Двуречье, – подала голос Найнив, с трудом пряча довольную ухмылку. Наверное, Найнив казалось,